Друзья переглянулись. Имя Гиротса было хорошо знакомо всем в королевстве Лайтия и даже за его пределами. Гиротс держал в своих руках все нити управления преступным миром Миноры, ему подчинялись преступники всех мастей от карманников до наёмных убийц. В столице Лайтии существовал целый район, Воровские Кварталы, в котором власть Эбенора, главы королевства, равнялась нулю, зато Гиротс здесь был всесилен. Мало того, что этот хитроумный и жестокий делец был фактически правителем «города в городе», его влияние на бандитов всей страны было также весьма велико.
«Точно! Вот что я слышал про его семью! И как умудрился такое забыть?» — подумал Зихий и кивнул в ответ на взгляд Лейруса, беззвучно подтверждая правоту молодого предводителя шайки. Галус, приняв молчание противников за ошеломлённость именем могущественного брата, презрительно рассмеялся.
— Что, сосунки, испугались? Поджилки затряслись? Что теперь будете делать?
Медленно выговаривая слова, Лейрус ответил:
— Мы скрутим вас (кто будет сопротивляться, будет убит), привяжем к хвостам коров и так погоним в Дрок. Тебя… — глядя на Галуса, Лейрус сделал длинную паузу, — мы привяжем к коровьему хвосту за ноги.
Галус снова завизжал:
— Ах ты ублюдок, сын шлюхи и дронона…! Это ты сейчас такой смелый, когда у тебя меч, а я без оружия. Были бы мы на равных, я бы выпустил тебе кишки и кормил тебя ими, пока ты не подохнешь!!!
Лейрус приподнял брови с красноречивым видом: ну, раз уж вы настаиваете…
— Зихий, там в тюках валяется меч. Брось его этой жабе.
Зихий швырнул главарю скотокрадов подобранный с земли слегка изогнутый меч. Галус ловко поймал клинок; почувствовав в ладони тяжесть меча, он хищно оскалился, глаза заблестели от предвкушения мести. Прошипев — Ну всё! — он, схватив рукоять двумя руками, бросился на Лейруса. Перемахнув разделявшее их расстояние в два прыжка, Галус взмахнул мечом над головой, намереваясь разрубить грудь противника. «Так вот кто и как убил Уннара» — в долю мгновения пронеслась в голове Зихия. Вот меч Галуса со свистом опустился… и застрял в земле. Маленький, почти незаметный шажок Лейруса в сторону, сверкает опущенный до того меч, и голова Галуса отскакивает от шеи и, подпрыгивая, катится к ногам Зихия. Сын Урсус невольно отступил на пару шагов назад. Обезглавленное тело, продолжая держать в руках меч, грузно свалилось ничком. Лейрус подошёл к поверженному сопернику и старательно вытер свой меч об одежду Галуса. Затем повернулся к совсем притихшим скотокрадам:
— Сейчас мы вас привяжем к коровам. Кто будет сопротивляться…
Небрежный кивок в сторону лежащего тела не оставил у грабителей никаких сомнений в том, что с ними случится в случае неповиновения. После того, как пленники закопали останки своего главаря (при этом Лейрус приказал спрятать отрубленную голову Галуса в мешок и взять с собой в дорогу), их, как было обещано, привязали к коровьим хвостам. Это не понравилось ни людям, ни животным, но Лейрус был непреклонен.
Закончив с захваченными скотокрадами, друзья собрались возле костра и поужинали жаренным мясом, приготовленным ворами себе на утро. Ели в тишине: Зеникс был занят поглощением пищи, Лейрус молчал, углублённый в раздумья, а Зихий явно хотел что-то спросить у Нерождённого, но, пару раз натолкнувшись на тяжёлый взгляд зелёных глаз, отказывался от своего намерения. Наконец, когда ночная трапеза завершилась и Зеникс пошёл в кусты по нужде, Зихий, решившись, подсел к Лейрусу и, не глядя на того, тихо спросил:
— Ведь ты его специально дразнил? Галуса? Ты нарочно вывел его из себя, чтобы он вызвал тебя на поединок?
— Да.
— Для чего?
Лейрус перестал смотреть в огонь и вздохнул.
— Есть поступки которые нужно совершить. Просто совершить и постараться забыть о них. Представь, ты видишь мелкую гадину, ещё не способную причинить большой вред человеку, но уже настолько злобную, что она кидается на всё живое, что меньше её. И делает она это не из-за голода, не для того, чтобы выжить, а просто из жажды крови. У тебя нет никаких сомнений, что, когда эта мерзость вырастет, окрепнет, наберётся сил, она будит убивать столько, сколько ей захочется и кого захочется. Что ты сделаешь с этой тварью?
— Убью.
— Вот я и прихлопнул маленькую гадину, пока она не выросла в большого гада. И сделал это честно, один на один. Хотя этот, — Лейрус махнул в сторону свежей могилы Галуса, — советовал сделать всё «по уму» — прикончить врага во сне. Точно тебе говорю, он наверняка знал в этом толк.
— Но его брат… Если Гиротс узнает, что ты убил его брата, он не обрадуется.
— Гиротс обязательно узнает об этом, уж я постараюсь. Такие дела нужно доводить до конца. Боишься — не делай, делаешь — не бойся. Всё, пора спать, у нас дорога впереди.
Обратный путь в Дрок занял больше времени, чем преследование скотокрадов, продвижение замедляло стадо. Всё было спокойно. В первый день возвращения друзья обнаружили своих лошадей в лощине, целыми и невредимыми. Зеникс был даже рад тому, что с его ретивым конём всё было в порядке, потому как из лошадей грабителей ни одна не могла выдержать такого всадника, как богатырь. Захваченных лошадей отпустили глотнуть воздуха воли, и пересели на своих скакунов.
Выбравшись к вечеру третьего дня пути на королевскую дорогу в Минору, Лейрус распорядился отвязать одного из пленников от парнокопытного попутчика, спешился и протянул счастливчику смердящий мешок с головой Галуса.
— Тебе сейчас некуда идти, кроме как к Гиротсу. Передай ему этот мешок и скажи, что его послал Лейрус Нерождённый.
Отпущенный на свободу, словно окаменев, уставился на Лейруса. Тот терпеливо ждал, пока вор придёт в себя и, пытаясь унять дрожь в руках, возьмёт мешок.
— И знаешь что? — понизил голос Лейрус. — Я очень огорчусь, если ты не выполнишь моё поручение.
Скотокрад развернулся и бросился бежать в направлении столицы. Зихий и Зеникс рассмеялись, Лейрус вскочил в седло и вся процессия двинулась в обратном направлении.
Через некоторое время друзья увидели стены Дрока.
Глава вторая
Стражников на башнях Дрока не было и Зениксу пришлось барабанить своим кулачищем в ворота, вызывая громкий треск толстых досок. Зихий даже вынужден был вмешаться:
— Эй, Зеникс, не сломай ворота!
— А где их дрононы носят?! — начал раздражаться гигант. — Тоже мне, стража называется!
В этот момент на башне появилась встревоженная обнажённая голова дружинника, изумлённо что-то вскрикнула, увидев нетерпеливо перебирающее копытами в предвкушении возвращения в родные сараи стадо, и исчезла. Вскоре раздался шум отодвигаемых засовов, натужно заскрипели и медленно раскрылись ворота. Дружинник, теперь уже в шлеме, проворно выскочил навстречу вернувшимся:
— С возвращением, мой господин! Вижу, погоня была успешной…
Его прервал нахмурившийся Зеникс:
— Ты где шлялся, а? Мы здесь уже полчаса торчим! Куда с поста утёк?
С каждым словом незадачливый стражник становился, казалось, всё ниже. Наверно, ему и хотелось стать как можно незаметнее, чтобы скрыться от разгневанного богатыря. Тем не менее, он принялся оправдываться:
— Дела появились…
— Какие ещё дела?
— Воинов очень мало, а нужно стены обойти, осмотреть, а ещё за порядком в селенье следить…
— Ладно, — прервал оправдания дружинника Зихий. — Закрой за стадом ворота.
Пока стражник загонял последних коров в ворота, юный наследник отдавал приказания выбежавшим навстречу слугам: отвязать пленных скотокрадов от коров и отвести в подвал, животных же загнать в хлев и накормить. Уже когда троица подъехала к дому вождя, один из слуг сказал:
— Мой господин, та девушка, Салия, которую вы приказали запереть… Она сбежала.
— Как это произошло?
— Никто не знает. Она просто исчезла позавчера ночью — принесли ей утром еду, а в комнате никого нет. И все двери целы, замки на месте…
Зихий устало махнул рукой: ну сбежала, и ладно.
— Судя по всему, отец ещё не вернулся?
— Нет, мой господин, но сегодня от него прибыл гонец и сообщил, что Вождь с дружиной и Великим Магом Ширелом должны быть здесь к ночи. Так что мы их ждём.