— Впервые слышу, — произнёс Лейрус.
— Но ведь и о Камне Молний ты до недавних пор тоже ничего не слышал, правда? — усмехнулся Керилин. — У нас много секретов.
— Да уж, — прогудел Зеникс.
— Ладно, ближе к делу, — Лейрус встал из-за стола и принялся неторопливо расхаживать по хижине. — Значит, мы можем с помощью двери перемещений мгновенно оказаться там, где пожелаем?
— Да, — утвердительно наклонил остроухую голову эльф.
— Куда пожелаем — на поверхности земли, — напомнил Ширел.
— Я помню, — кивнул Нерождённый. — Если все согласны испытать на себе волшебство этой двери…
Лейрус сделал паузу и оглядел присутствующих: без слов было понятно, что его друзья были готовы последовать за ним.
— Тогда следует решить, какое место для перемещения нам выбрать, — сказал довольный единодушием товарищей Нерождённый. — Можно сразу перенестись ко входу в пещеру, что служит проходом к Реке Двойного Огня. Сберечь время и силы, которые мы затратим, если отправимся через дверь к озеру Исиль. Но на этом озере, где-то на острове, должны быть доспехи, которые, по словам Айнгорна, могут подсобить мне в бою с Повелителем Воды. Правда, я не совсем понимаю, как могут доспехи, защищающие от драконьего огня, помочь против водной атаки…
— Вопрос здесь в том, верить ли Айнгорну, — растягивая слова, вымолвил задумчиво Ширел. — Правда ли эти доспехи могут помочь тебе и существуют ли они вообще? Конечно, я слышал много легенд о Тирабике, великом охотнике на драконов, но, признаться, ни разу в них не упоминалось о его волшебных доспехах.
— Может быть, этот проклятый людоед соврал? — предположил Зихий.
— Навряд ли, — заявил Нерождённый. — Может быть, он чего-то не договорил, но эти доспехи точно существуют — у меня на глазах он получил такой урок, что не стал бы так явно лгать.
— Какой урок? — встрепенулся маг.
— Не время об этом, — отмахнулся Лейрус, не желая выдавать подробностей своего пребывания у предсказателя. — Я думаю, лучше отправиться к озеру Исиль, за доспехами. Если Айнгорн всё-же солгал, и доспехов там нет, или с ними что-нибудь не так, мы ничего не теряем. А вот если эти доспехи и в самом деле могут помочь мне, а мы не заполучим их, мы… я могу очень немало потерять.
— Верно! — легонько, открытой ладонью, стукнул по столу Зеникс и стол тут же, жалобно хрястнув, переломился пополам, блюда и кубки со звоном рассыпались по полу вместе с объедками.
— Ну вот, принялся за своё излюбленное дело — крушить, ломать… — рассмеялся Зихий. Остальные улыбнулись, а могучий воин смущённо спрятал руки за спиной:
— Извините, я не собирался…
— Конечно, конечно, — преувеличенно сердечным тоном подбодрил товарища Древославный.
— Значит, отправляемся к озеру Исиль, — принял окончательное решение Лейрус. — Керилин, когда ты сможешь отправить нас через дверь перемещений?
— Мне нужно сделать кое-какие приготовления, — мысленно перебирал в уме всё необходимое для успешного заклинания эльф. — Вы пока собирайте вещи, через час я буду готов.
— Хорошо. Где находится дверь перемещений?
— В доме моего отца — только Хранитель Света имеет постоянный доступ к двери.
— Понятно. У тебя точно не будет из-за этого неприятностей с отцом?
— Не будет, — улыбнулся Керилин и вышел из хижины.
Зихий подошёл к Лейрусу и сказал:
— А вы говорили, что эльфы не дружат с людьми…
— Они и не дружат, они скорее презирают нас, — сказал Нерождённый. — Но если они дружат, то дружат так, что людям нужно непременно поучиться у них этому.
— Тебе повезло, Керилин — твой настоящий друг, — восхищённо заметил Зихий.
— Это верно, — согласился Лейрус.
Не потратив много времени на сбор вещей, которые и без того были уже собраны и лежали в дорожных сумках, Лейрус и остальные хорошенько накормили лошадей перед дорогой, взяв каждый по корзине растительных плодов, стоявших в хижине, и поставив перед своими скакунами. Небо тем временем покрылось многочисленными мелкими, но высокими облаками, среди которых попадались серые, предвестники недалёкого дождя. Солнечные лучи касались земли теперь изредка, с длительными перерывами, подул устойчивый ветер, заставивший лес тревожно зашуметь. По пустому селению эльфов пробегали то по одному, то небольшими группами пугливые косули с длинными шеями и огромными глазами, казалось, полными слёз. Зеникс, поглаживая своего Баса, смачно хрустящего угощением в корзине, посмотрел на небо и вздохнул:
— Тревожно как-то…
Зихий ничего не сказал, но был согласен с богатырём: ощущение было такое, будто они отправлялись в путь, из которого нет возврата. Лейрус задумался, глядя в землю и не замечая, как его пепельный скакун, Сагат, то и дело отрывался от своей корзины и касался мягкими губами рукава хозяина, будто давая знать о своей поддержке. Где-то вдалеке, непонятно, в какой стороне, как будто протарахтела по небосводу хлипкая телега — скорее всего, гроза всё-таки доберётся до Эрельдинга к ночи. Только их четверых к тому моменту здесь уже не будет.
— Пошли, — распорядился Лейрус, как только последняя из лошадей, лошадь Зеникса, опустошила корзину с плодами.
Хрустальный терем Гейдриля, Хранителя Света, казался среди жаркого дня, в воздухе которого уже начала чувствоваться собирающаяся перед грозой влага, свежим и холодным, как глоток родниковой воды. Оставив лошадей у завесы из дубовых ветвей, спадавших до земли, Лейрус и остальные поднялись по журчащей лестнице. У входа в дом их ждал Керилин:
— Всё готово.
Пришлось возвращаться за лошадьми и уже с ними снова подниматься к терему.
— Идёмте за мной, — пригласил Керилин и шагнул внутрь. Эльф повёл людей через большой зал, где на возвышении лежала Алисия. Цветы, окружавшие её вчера, сейчас были убраны, пустые вазы расставлены вдоль прозрачных стен. Лейрус, шедший сразу за Керилином, остановился у тела возлюбленной, пропуская товарищей вперёд. Медленно, словно стараясь через пальцы впитать в себя всё, что потом превратится в воспоминания о любви, Нерождённый погладил волосы Алисии. Круто повернувшись, он с каменным лицом догнал остальных, ожидающих его на пороге другой комнаты. Эта комната был тёмной, здесь не было светящихся шаров, в изобилии разбросанных по любому эльфийскому жилищу; помещение освещалось большим сияющим проёмом, свет которого был настолько ослепителен, что невозможно было разглядеть, из чего же эта дверь изготовлена. Лошади недоверчиво зафыркали, люди тоже с опасливым изумлением смотрели на большое пятно света на фоне тёмной стены.
— Всё готово? — обратился к Керилину Зихий.
— Всё, — заверил эльф.
— Тогда вперёд, — мрачным голосом сказал Лейрус и, протиснувшись из-за спин друзей двинулся к сияющему проходу.
— Подождите, а как этой двери станет известно, куда нас отправлять? — спросил Древославный.
— Не волнуйся, я уже всё сделал, — ответил Керилин.
— Так я и не волнуюсь… А кто тут волнуется? Я — нет! — громко проворчал Зихий.
— Вот и отлично. Подходите все вместе с лошадьми сюда и становитесь перед дверью перемещений, — командовал эльф. Все подчинились и вот уже перед проёмом сгрудились четыре человека с четырьмя лошадями позади. Лейрус без слов протянул руку Керилину и эльф крепок пожал её, также молча.
— Приготовьтесь! — воскликнул Керилин, доставая из-за спины короткий жезл из неизвестного камня, красного с зелёными прожилками, и украшенный золотой резьбой в виде древесных листьев.
— А как приготовиться? — поинтересовался Зихий, но эльф ему уже не ответил, резкими движениями ткнув жезлом поочерёдно в обе стороны прохода. Свет из двери стал ещё ярче, он ослеплял, и путники, закрывшие головы руками, услышали громкий голос невидимого эльфа:
— Вперёд!
Все разом ринулись в проём, который мгновенно расширился так, что в него свободно, без толкучки, прошли все четверо. Лошади за спиной громко хрипели и даже упирались, опасаясь вступать в этот слепящий коридор; приходилось несколько раз сильно дёргать поводья, дабы повести за собою скакунов. Идти было не слишком легко, они словно погружались в воду, хотя никакой воды не было. Воздух стал разряженным, словно в самых высоких горах, дышать стало трудно, почти невозможно. В ушах свистело и щёлкало, Зихий почувствовал, как по лицу у него тонкой струйкой течёт тёплая жидкость — из носа пошла кровь. Всё продолжалось не больше минуты, свет стал редеть, шум в ушах прекратился, впереди неясными контурами, словно сквозь утренний туман, показались деревья. Появился и с каждым мгновением становился всё отчётливее плеск воды. Неестественно белый свет исчез, ему на смену пришёл настоящий, живой солнечный свет, освещавший верхушки сосен, сквозь которые виднелась близкая гладь озера.