Его палец глубже погружается в мое тугое кольцо, и я чувствую, словно мое тело фейерверк, когда оно взрывается на миллион крошечных кусочков. Мои бедра неумолимы, когда я яростно трусь об него, растягивая свой оргазм так долго, как только могу, пока мои мышцы не становятся такими напряженными, что я едва могу двигаться.
Кейд берет верх, прижимаясь ко мне и глядя на меня с такой любовью и преданностью в глазах, что я чувствую себя богиней.
— Вот так, моя маленькая волшебница, получи свое удовольствие. Это все твое. Возьми все, что тебе нужно. Я твой.
— Мой, — задыхаясь, шепчу я, обхватывая руками его член, прежде чем сесть на него.
Это будет долгая ночь, но это никак не повлияет на то, чтобы провести с этим мужчиной вечность.
Глава 16
Кейд
После долгой ночи, когда мы наверстывали упущенное, Ривер настаивает, чтобы мы лично сообщили Зейну новость о утечке. Это крайне важная ситуация, и я не хочу задерживать ее еще дольше, чем это уже есть. Нанесенный нам ущерб впечатляет, что я едва могу думать об этом, и нам придется контролировать все это. И если честно, я немного волнуюсь о том, как мы будем выбираться из этой ямы.
Итак, я понимаю, почему Ривер хочет сделать это сегодня, вместо того чтобы весь день валяться в обнимку в постели. Но с его способностями сирены есть хороший шанс, что Зейн выйдет из себя. Будучи мастерами манипулировать эмоциями, сирены не очень хорошо справляются со своими собственными, и я не хочу, чтобы Зейн сделал что-нибудь глупое и причинил боль Ривер.
— Ладно, хорошо, мне нужно кое-что рассказать тебе о моем деловом партнере, — говорю я, как только снимаю шлем, сдерживая легкий смешок, когда Ривер снимает свой, и ее волосы торчат в разные стороны.
— О чем?
Она пытается уложить их, но из-за ветра и шлема, эта задача практически невыполнима.
— Зейн… не человек.
Она перестает возиться со своими волосами, и ее брови удивленно приподнимаются.
— В самом деле? Он выглядит таким…
— Нормальным?
Ривер пожимает плечами, и я улыбаюсь, благодарный за то, что она пыталась подобрать другое слово, чтобы не задеть мои чувства. Однако я качаю головой, чтобы сказать ей, что все в порядке. Я уже настолько привык к своему состоянию, что давно смирился с тем, что нормальный — это последнее, чем я или кто-либо из моих друзей могут быть.
— К счастью для него, его состояние вступает в силу только тогда, когда он находится в воде. Где он должен находиться по крайней мере восемь часов в день, иначе он заболеет.
— Он… водяной?
Она ищет в своем сознании монстра, которому нужна вода.
Я смеюсь.
— Вроде того, но не совсем. Он — сирена.
— Сирена. Как в Одиссее?
— Да, сирена. Мифический монстр, который своим голосом заманивает людей на верную смерть.
Я помогаю Ривер слезть со скутера, — прежде чем проследить за ее взглядом в сторону дома.
— За домом есть огромное озеро с туннелями, соединенными с его подвалом. Это вроде как круто, когда думаешь об этом.
— Как?
— Зейн знаком с архитектором. Он нанял этого парня, чтобы тот построил для него это место.
— Верно.
Она снова поворачивается ко мне.
— Сирена, — повторяет она, пытаясь свыкнуться с этим. — Что это значит?
— В воде у Зейна есть хвост, у него чешуя по спине и бокам. И хотя у него не самый лучший голос, когда он поет, его сила в основном в убеждении. Он может включить ее и заставить любого сделать для него практически все, что угодно. Я никогда не видел, чтобы кто-нибудь отказывал ему в просьбе.
— Серьезно?
У нее от страха расширяются глаза.
Я беру ее за подбородок, заставляя посмотреть на меня.
— Да, но у нас есть договоренность. Он никогда не будет использовать свои способности против тех, кто работает в компании. Так что тебе никогда не причинят никакого вреда.
Ей требуется мгновение, чтобы переварить это, прежде чем она медленно кивает.
— Хорошо.
— Я обещаю, что ты в безопасности. И он неплохой парень. Он просто…
— Монстр. Как и ты.
— Вот именно. Хотя слово «монстр» действительно имеет негативный оттенок.
— Не для меня, это не так. Это все равно, что сказать, что я человек. Это нейтрально.
Ривер улыбается, но проблеск волнения остается в ее глазах.
Я беру ее за руку и сжимаю ее.
— Все будет хорошо. К тому же сегодня воскресенье. Он будет не один.
У нее снова приподнимается бровь.