Улыбка появляется на лице Кейда, когда смех эхом отдается в его груди, и он качает головой.
— Я понятия не имею, что с тобой делать, Ривер.
— У меня есть несколько идей. Но нам, вероятно, следует что-нибудь съесть, прежде чем расходовать эту энергию.
В попытке возобновить флирт, я подмигиваю, прежде чем отхлебнуть пива, чтобы не сказать чего-нибудь еще.
Кейд собирает коробки и следует за мной обратно в свою гостиную. Это комната в стиле лофт с лестницей, ведущей наверх, туда, где, должно быть, находится его спальня. Великолепный второй этаж из дерева и железа нависает над жилым пространством.
Мой взгляд скользит по полке перед массивным восьмидесятидюймовым телевизором с настройкой, которую можно описать только как восторг геймеров.
— Живя здесь, я бы захотела полностью уединиться, потому что никогда не захотела бы уезжать.
Я плюхаюсь на диван, прежде чем оглянуться на него.
— Ты не хочешь принять душ перед тем, как мы поедим? Я тебя подожду.
Он странно смотрит на меня, прежде чем покачать головой.
— Не-а, я не хочу, чтобы пицца остыла.
Кейд садится рядом со мной, несмотря на остальные четыре подушки, на которые он может сесть, и его широкое бедро трется об меня. Я совсем не возражаю против близости.
— Есть какие-нибудь начинки, которые тебе не нравятся?
Он открывает первую коробку, чтобы показать выбор мяса, прежде чем отодвинуть её на край кофейного столика и открыть следующую.
— Я фанат пиццы с фруктами, так что, надеюсь, у тебя есть гавайская?
— Убирайся, — произносит он холодным голосом, граничащим с гневом.
Мое сердце останавливается, и я должна напомнить ему, чтобы оно билось снова. Мои глаза расширяются, когда я оцениваю выражение его лица. Он смертельно серьезен. Он выгоняет меня из-за ананаса в пицце? Какого хрена в самом-то деле?
Я начинаю подниматься, и черты его лица снова меняются, когда он смеется, качая головой.
— Правда? Ты думала, я говорю серьезно?
— Чувак! Ты выглядел серьезным!
Я бью его по руке, а затем улыбаюсь, облегченно выдыхая, когда Кейд достает гавайскую пиццу из самого низа стопки.
— Возможно, я был серьезен, если бы ты достала меня из-за всей этой истории с фруктами в пицце. Любому, кому не нравится сочетание сладкого, острого и пикантного на языке, доверять нельзя.
Я выдыхаю еще немного, приказывая своему организму успокоиться, прежде чем издать дрожащий смешок и тянусь за пиццей.
— Это именно то, что я чувствую.
— Видишь, я знал, что ты идеально подходишь мне. Я имею в виду, если отбросить в сторону недостатки из-за «Звездных войн».
Я снова бью его, на этот раз неловко, держа свою пиццу. Кейд поворачивается, бросая на меня такой обжигающий взгляд, что у меня между ног внезапно разливается тепло. Я вспоминаю, как хорошо я кончила прошлой ночью, представляя, как он вбивается в меня сзади, и мне требуется все силы, чтобы не застонать.
— Если ты продолжишь меня шлепать, мне придется связать тебе руки.
Можно ли кончить только благодаря словам? Потому что я думаю, что я только что это сделала. Мои пальцы сжимаются вокруг пиццы с такой силой, что ногти протыкают основу из теста, размазывая соус между пальцами.
— Обещаешь? — удается мне слабо пискнуть.
Он переводит взгляд с беспорядка в моих руках к моему рту.
— Ривер…
Между нами проходит доля секунды, а затем он хватает меня за шею и практически притягивает к себе. Не то чтобы ему требовалось так много силы. Если бы я могла летать, я, должно быть, сделала бы это, потому что в одну минуту я рядом с ним, а в следующую — у него на коленях, прижатая к его губам, как будто кислород вокруг нас больше не подходит для моих легких. Только его, только он — это все, что мне больше нужно.
Его мощная рука обхватывает меня за талию, притягивая вплотную к себе. Никогда в своей жизни я не считала себя крошечной женщиной в пять футов одиннадцать дюймов, но вот я здесь, впервые чувствую себя маленькой, когда он обнимает меня.
Давление его пальцев на мое горло божественно, когда они поглаживают мой пульс, который учащается от его прикосновений. Его язык скользит по моей нижней губе, обводя контур, когда он молча просит разрешения войти. Я открываюсь для него, задыхаясь. Весь жар, разливающийся по моему телу, концентрируется в моей сердцевине, когда его язык движется вдоль моего.
Когда я прижимаюсь к нему, его член твердеет, и на этот раз мне не нужно представлять, как это выглядит под его костюмом. Я собираюсь удостовериться, что то, что у него в джинсах, уничтожит меня наилучшим образом.