— Да.
— Тогда иди. Следующий флакон принесёшь в воскресенье через неделю. Ни днём раньше, ни днём позже. И не надо приходить утром. Загляни сюда в обед. Отдашь бармену.
— У меня есть вопрос.
— Я знаю. Выполни задание, и поговорим.
Паук развернулся и пошел наверх. Бармен убрал револьвер, сходил в подсобку и вернулся с пустым флаконом.
— Вали отсюда, — зло рыкнул он.
Глава 18. Поиск решения
Когда вышел из бара, то долго не разрешал себе обдумывать ситуацию, опасаясь, что кто-то подслушивает мои мысли.
Расслабился только дома. В школу решил не идти. Как-то глупо, когда тебе поручили найти другого повелителя разума, сидеть на уроках. Да и Соня… я хотел увидеть девушку, но опасался, что если буду с ней много проводить времени, то это спровоцирует на новую атаку и она пострадает.
Специально или нет, Паук поделился ценной информацией. Оказывается, есть разные группировки повелителей разума. Они не просто живут обособленно, а конкурируют и враждуют. Следовательно, у Паука или Еретика есть враги. Возможно, на этом получится сыграть. Старик хотел того же самого, но описал ситуацию как желание Еретика захватить власть в городе. Это не тоже самое, что конфликты внутри города.
Разговор помог переосмыслить свою ценность. Если есть группировки, то есть и необходимость в новых рекрутах, чтобы конкурировать и враждовать. А раз так, то, если я выполню быстро задание и докажу свою полезность, Паук и правда может меня к себе приблизить и рассказать о том, как устроен мир.
Отдельный вопрос: насколько удалось его обмануть?
После тренировок со стариком мне и правда было легче концентрироваться на конкретных мыслях и чувствах, которые я хотел показать. В этом ещё заслуга той силы, которую поглотил у двух повелителей разума, доктора и Иосифа. Хотя вот их как раз язык с трудом поворачивался называть повелителями. Паразиты — они и есть паразиты.
Но хватило ли этого? Время покажет.
От размышлений отвлёк стук в дверь, хотя мне казалось, что я дома один. Ощутив себя героем фильма ужасов, встал, подошёл к двери и открыл её.
В коридоре стоял старик. Он сложил руки на груди и постукивал пальцами по плечу.
— Не хочешь рассказать, — спросил он раздражённо, — что тебя сподвигло действовать не по плану?
— А вы разве не в курсе, что вламываться в чужой дом некрасиво?
— До тебя, малолетнего идиота, ещё не дошло, насколько серьёзную игру мы ведем?
— У меня сложилось впечатление, что я это понимаю куда лучше вас. Время. У меня его не так много.
— Ну да, ну да. Как прошла встреча?
— Как видите, я жив. Паук дал мне задание. Он сказал, что за ним следит другой повелитель разума. Или паразит, если вам так больше нравится. Мне нужно его найти.
— Ещё что-то добавил?
— Дал подсказку, что следить — работа этого паразита. И что он выискивает тех, с кем Паук общается.
— Странно, — нахмурился старик. — Выследить другого паразита, если он не действует активно, задача сложная. Особенно для такого неумехи, как ты.
— Паук предупредил, что его будут искать и другие.
Пока говорили, старик так и оставался в коридоре. Мне это надоело, я прошёл мимо него и отправился вниз, на кухню. Раз мне не дают побыть в тишине и составить план, то лучше перекусить. Старик проводил меня недовольным взглядом и пошёл следом.
— Раз уж сами пришли, — сказал я, доставая хлеб и закидывая его в тостер, — то расскажите, как устроен мир паразитов. Много таких, как мы?
— Куда больше, чем нужно.
— Нужно кому?
— Этому миру. Человечеству. Убей всех паразитов, дышать станет легче. У тебя есть кофе, малец? — старик выразительно посмотрел на кофемашину.
— Кофе, сахар, сливки, еда. Могу сделать в машине, заварить во френч-прессе или сварить в турке. В обмен на ответы.
— Никакого уважения к старшим, — старик неодобрительно покачал головой. — Наливай кофе, малец, любого. Будет тебе разговор.
Кофе сейчас у нас никто, кроме меня, не пьет. Раньше его мама очень уважала. Каждый раз, когда спускался утром, чувствовал запах свежего кофе. Я тоже пристрастился в последний год, когда вспоминал то хорошее, что было раньше. И когда научился не вспоминать то плохое, чем всё кончилось.
Сделал, что старик просил. Когда Гроссен получил кофе, то заговорил.
— Сила паразитов такова, что обычные люди ничего не могут им противостоять. Они в полной их власти. Единственное, что ограничивает паразитов, это другие паразиты. Как ты думаешь, если они быстро привыкают к вседозволенности и абсолютной власти над обычными людьми, то какие отношения сложатся между ними самими?
— Основанные на любви, дружбе и доверии?
— Очень смешно, — хмыкнул старик. — Жизнь паразитов — это вечная борьба с другими паразитами.
— Разве не бывает исключений? Что-то я не замечал за собой желания захватить мир.
— Да неужели, — его губы расплылись в улыбке старой змеи. — Напомни, малец, сколько тебе лет?
— Шестнадцать.
— Шестнадцать лет, — покачал головой старик, — А ты уже убил четверых и хочешь убить ещё. Всё еще будешь говорить мне про исключения?
— Я защищался. Мне ничего от них не было нужно.
— Как ты думаешь, если выполнишь задание, то что подумает Паук? Порадуется, что на него теперь работает талантливый парень? Или решит, что ты слишком опасен, и попытается от тебя избавиться? А ты сам? Позволишь на себя напасть или станешь сопротивляться?
— А лучшая защита — это нападение, — догадался я, к чему клонит старик.
— Именно, — выставил он указательный палец. — Рано или поздно каждому приходят в голову мысли решить свои проблемы кардинально. Кто-то на кого-то нападает. Это даёт повод для мести. А месть порождает новый виток мести и недоверия.
— Поэтому вы думаете, что исключений не бывает?
— Ты забыл, что чужую силу можно отобрать. Если хочешь быть исключением, то беги туда, где нет людей. Где тебя никто не найдёт. Иначе всегда в чьих-то глазах будешь всего лишь кормом. Это ещё одна из причин, почему паразиты всегда одиноки. Та девчонка, с которой ты так мило гулял под ручку, первоочередная цель, по которой нанесут удар, когда от тебя захотят избавиться. Или просто захотят причинить тебе страдания. Тоже самое касается отца и сестры. Возможно ты сейчас думаешь, что тебе удастся их защитить. Но поверь, малец, ты далеко не первый, кто так заблуждается.
Слышать это было физически больно.
— Ваши слова противоречат тому, что я видел. Если никто никому не доверяет, то как кто-то может работать на кого-то?
— Никакого противоречия. Отношения строятся на жесткой вертикали власти. Если теряется возможность контроля, то опасный элемент устраняется или пожирается. Ты думал, что Паук заинтересован в твоём развитии? — старик рассмеялся, — Он использует тебя, а если вырастишь в силе и мастерстве, то сожрёт. Разве его прозвище не говорит само за себя?
— А вы?
— Я не жру. — сказал он резко, — Но это не означает, что я тебя не убью, если увижу, что превращаешься в такого же маньяка, как и все остальные.
— Вы так и не ответили. Эта философия недоверия очень интересна, но как устроен мир паразитов? У них есть свои группировки?
— Кланы, — с презрением ответил старик, — Они называют это кланами.
— И много этих кланов?
— Да уж хватает.
— А конкретнее?
— Кофе закончился, малец. А твои вопросы ещё нет.
Я забрал кружку и плеснул туда ещё. Поставил перед стариком и посмотрел на него выжидающе.
— Жёсткая вертикаль власти, помнишь? Есть кланы, которые контролируют города. Есть те, кто контролирует районы и те, кто борется за власть внутри районов.
— Этим городом тоже кто-то управляет?
— Конечно.