— Нет. Она настоящая. Просто это произошло не по твоей воле. Как сон или мечту, ее вызвала магия.
Зи смогла с этим справиться.
— А Ник?
— Сомневаюсь, что он проявил больше свободной воли, чем ты, — спокойно ответила Хло.
— А вы с Зэйном? — продолжала Зи. — Ты…
— Я не волшебница, а обычный человек, — пояснила собеседница. — И выбрала себе мужа без магического вмешательства, скорее всего, так сложились обстоятельства.
Хло посмотрела на свою дочь. Маленькая девочка, играющая на полу, явно была полутроллем. Ясно было и то, что Хло ее очень любит. Зи хотела узнать, как получилось, что у нее и Зэйна все же родился ребенок-полутролль. Но вдруг Зи почувствовала, что эта молодая женщина испытывает невыносимую боль, и это связано с ее дочерью.
Это была еще одна загадка, но спрашивать об этом было нельзя.
Зи почувствовала себя прижатой к стенке. Сначала семья пыталась навязать ей свой образ жизни. Потом этот монстр, Квазим, вторгся в ее жизнь и разрушил все планы Зи относительно будущего. А теперь с помощью магии ее пытаются заставить быть с Ником. Зи загнали в угол — в темный угол, и она не могла во всем этом разобраться. Гнев наполнил ее до краев, так что она задрожала.
— Зи? С тобой все в порядке? — Хло испугалась. — Ты немного побледнела.
— Что произойдет, если я попытаюсь уйти? — Голос Зи постепенно становился тверже, хотя дрожь еще не унялась. — Что, если просто отказаться подчиняться магии?
— Ты хочешь уйти из Кадалаха? — уточнила Хло.
— Нет… Я хочу оставить Ника.
— Не знаю. — Хло нервно разгладила юбку. — Мне… мне кажется, что шийн тебя не отпустит. Да и отпустит ли Ник? Скорее всего, он не сможет этого сделать, по крайней мере, до… до того, как вы исполните волю магии.
Услышав эти слова, Зи сжала губы. Казалось, что Хло сказала больше, чем можно было, и расстроилась из-за этого. Зи отбросила покрывало и встала с кровати, дрожа всем телом от гнева.
— Где Ник? — вскричала она. — Мне нужно с ним срочно поговорить.
— Он с Ледяным Джеком. Но лучше немного подождать…
— Я уже достаточно ждала, — перебила ее Зи и добавила, обращаясь к себе: — Надеюсь, что не слишком долго.
Глава 16
— Мы еще усовершенствуем твой дробовик, Ник. А пока попробуй этот, «Хеклер энд Кох MP5SD» с некоторыми доработками Ледяного Джека, — повертев оружием, как ковбой из вестерна, Роман бросил его на стол. Нику оставалось только надеяться, что оружие не заряжено.
— Просто целься и стреляй и восхищайся тем, как оно воздействует на плохого парня и заставляет его смотреть на мир твоими глазами.
— Воздействует? А как именно? Я еще только осваиваю этот дробовик.
Ник держался настороже, он взял Гензеля за плечо, не подпуская его к оружию, хотя ручки мальчика тянулись к нему. Верный своему слову, Гензель отказался вздремнуть, и Ник тоже решил не спать. Из них двоих только Гензель был доволен ситуацией.
— Оружие не изменится кардинально — так, самую малость. Боеприпасы к нему заколдованы, — сообщил Томас, кладя пистолет на стол. — Как и это оружие. Ледяной Джек — владыка жизни. Почти все, в кого попадут эти пули, погибнут.
— Почти все?
— Видишь ли, мы не на сто процентов уверены насчет Квазима. На этого хобгоблина магия действует не так, как на других.
— О да! Причина тому — украденное сердце Мэбигон, — вспомнил Ник.
Он слышал, что Зэйн как хирург действовал грубо, но эффективно. Нисса ощущала сердце своего отца как свое собственное. Ника беспокоило то, что сердце хобгоблина пока не уничтожено. Пожалуй, предстояло бросить вызов самому Дьяволу.
— Помимо всего прочего, — продолжал Томас, — мы обнаружили, что хобгоблин обладает весьма странным иммунитетом. Его ответные реакции отличаются от реакций гоблинов.
— Ты чересчур взволнован, мистер Спокойствие, — съязвил Роман. Пука посмотрел на острие гигантского меча с выгравированными рунами и вставил лезвие в ножны. — Это всего лишь памперсная ситуация.
— Памперсная? — удивился Ник.
Он не мог сообразить, что Роман имел в виду.
— Да. Действительно гадкая и одноразовая.
Гензель засмеялся шутке. Ник недовольно уставился на Романа и вздрогнул, поняв, что рассуждает, совсем как его бабушка:
— У маленьких детей длинные уши.
Роман смущенно пожал плечами.
— Я и забыл о Гензеле. Нужно вытянуть ему уши и сделать его выше ростом. — Пука протянул руку к Гензелю, а тот снова засмеялся, услышав о перспективе получить длинные уши.
Роман увел мальчика в сторону и спросил:
— Итак, малыш, как тебе идея прокатиться на пони, пока Ник и Томас закончат разговор?
— У вас есть пони? — Гензель обрадовался и удивился. — Здесь?
— Это особенный, очень большой пони. Пони-пука.
Томас, стоявший рядом с Ником, открыл от удивления рот и тут же снова закрыл.
— Что? Что-то не так? — прошептал Ник.
Он совсем не переживал по поводу того, что Роман может причинить детям какой-то вред или создаст опасную для них ситуацию. Увидев его с Иннисом, Ник сразу понял, что он хороший отец. Правда, понятие волшебников о безопасности может и не совпадать с человеческим.
— Все в порядке, — шепотом успокоил его Томас. — Все наши дети любят кататься на лошади верхом. С Гензелем ничего не случится.
— Мне тоже хочется покататься, — заявила Гретель, внезапно входя в комнату.
Очевидно, она не могла уснуть и отправилась следом за братом. Не надеясь на гостеприимную встречу, девочка неумеренно и боязливо смотрела на собравшихся. Несмотря на застенчивость, яркие веселые глаза Гретель блестели, она была готова к приключениям. Ник подумал, что только он один, наверное, мечтает о сне.
Роман выглядел довольным.
— Ну конечно, маленькая леди, садитесь в седло, я вас прокачу.
Ник не удивился, когда Гретель заявила:
— Было бы чудесно найти дракона, который нас покатает. Если только ему не нужно тоже учиться обращаться с оружием.
Что бы ни случилось, решил Ник, пусть лучше дети ездят на пони, чем возьмут в руки оружие. Или станут приставать к дракону. Особенно это касалось кроткой ласковой Гретель, которая выглядела немного подавленной после нападения гоблинов.
— О'кей! Почему бы вам обоим не покататься на пони? — согласился Ник. — Держу пари, это весело. А меня тут скоро совсем замучают.
— Давайте пригласим Зи покататься, — вспомнила о сестре заботливая Гретель. — Мне кажется, ей немного грустно. А езда на пони обязательно взбодрит ее.
У Романа заблестели глаза, но Томас категорично заявил:
— Нет!
— Вечно он испортит все удовольствие, — недовольно буркнул Роман и, взяв детей за руки, вышел с ними из комнаты. Он спросил Гензеля и Гретель: — Ну как, вы знаете хорошие ковбойские песни?
— Кто такие ков-бои? — спросил Гензель. — У них есть рога?
Как звучит коровья песня? — поинтересовалась Гретель.
Роман, не отвечая на вопросы, запел: «Мои шпоры звякают-брякают-звякают» с преувеличенно техасским акцентом. Послышалось удаляющееся шарканье ног, и Ник без труда представил, как пука танцует джигу.
— Ну вот и хорошо, — произнес Ник, немного отвлеченный утверждением Гретель о том, что Зи грустит. — Теперь можно говорить громче. О каком пони идет речь? Это дикий единорог или что-то вроде этого? Почему нельзя Зи его увидеть?
— Выходит, ты совершенно ничего не знаешь о пуках? — вздохнул Томас. — Это духи животных — озорные и игривые, способные принимать множество обличий, в том числе и обличье речной лошади. К детям они обычно добры, но имеют плохую привычку убегать с женщинами. Не то чтобы он… гм…
— Ау вас есть… — начал было Ник, но тут до него дошло. — Неужели Роман превращается в лошадь?
— Иногда. Только в период полнолуния, когда находится на открытом воздухе. Но может превратиться, если захочет, в томнафурач.
Это была самая странная история, услышанная когда-либо Ником.
— Наверное, Романа очень любят дети, — это все, что он мог сказать.