Юноша чувствовал, что коснулся какой-то совершенно новой для себя области знаний. Это было непривычно, ведь все же, даже если он далеко не во всех направлениях магии был экспертом, то в теории все равно более-менее разбирался. Совершенно неожиданно, ему вспомнился Огрелл Карлайк, мастер-игрушечник со странными и смелыми идеями.'
«Совмещение несовместимого… А так ли оно несовместимо? Если восстановить порядок действий… Первыми пришли Изменчивые Руны. Разбитые скрижали, неизвестное мистическое происхождение, но являются ли они безупречным эталоном пока еще неизвестно. Но допустим. Изменчивые руны слишком сложные и таинственные, чтобы ими могли овладеть мистики средней руки. Вроде как. Лучшие маги собираются вместе, и частично расшифровывают и упрощают знания, упавшие с небес. Так получаются тысячи основных, или архаичных рун. Уже на их основе, спустя годы, другая группа экспертов создает базовые руны, некую попытку описать сложное простыми словами. Попытка хоть и не провальная, но все же очень далекая от настоящего успеха. Далее я, с помощью шкатулки и таинственного духа, произвожу собственное улучшение, серьезно повысив эффективность рун. Но что если… все это изначально тупиковый путь?»
Парень невольно улыбнулся про себя. Мастера рунической магии четвертовали бы его за такие крамольные мысли. Об этом они и говорили с Огреллом. Отсутствие гибкости — страшная беда в любом исследовании. Вся прелесть магии в том, что её прогресс бесконечен, на смену старого, пусть даже и очень эффективного заклинания рано или поздно всегда придет новое, которое хоть в чем-то но будет лучше. Вряд ли Нильс принял бы улучшенные руны, если бы они не оказались настолько эффективными. Но можно ли улучшить «улучшенные» руны?
«Тупиковый путь… А не потому ли он тупиковый, что на самом первом этапе, при расшифровке и переводе изменчивых рун в основные, был потерян некий критически важный элемент? Карлайк рассказывал о том, что необычное племя в Северном Королевстве было способно проявлять некую Волю, способную в ограниченных масштабах подстраивать окружающее пространство под желания мага. Так же я стал невольным свидетелем как могущественные существа, так называемые божества, делают тоже самое, только в гораздо больших масштабах. Трансформация реальности… Изменчивые руны… Есть ли в этом какая-то связь? Или я надумываю?»
Ворох идей кружился в голове Дорена. Пусть ситуация была не слишком подходящей для глубоких размышлений, отмахнуться от собственных мыслей парень не мог.
«Может ли эта так называемая Воля быть потерянным элементом? Ведь слова это тоже в какой-то степени чрезвычайно примитивная, но все же формула… Итак… В порядке бреда, что, если моя руническая формация сработала с такой эффективностью, потому что я добавил в формулу свою Волю? Что бы это ни было? А причина, по которой это сработало здесь, но не работает в реальном мире…»
Ответ появился у юноши почти мгновенно.
«Это потому, что, это всего лишь иллюзорный мир. Его законы намного слабее чем у реального. Формация лишилась компетентных управляющих, и я с помощью рун на короткий момент смог подмять правила этого крохотного мирка под себя. Я непременно должен увидеть эту скрижаль. Как только выберусь, обязательно потребую у Касиана экскурсию. Возможно, прямой доступ к этому реликту, откроет мне глаза.»
Во время коллективного восстановления Дорен смог обнаружить еще один очень важный момент. Он весьма точно смог почувствовать энергетические жгуты-паразиты, присосавшиеся к душам учеников. Более того, парень был почти уверен, что если бы был сильнее, то смог бы без вредных последствий и проблем выпустить молодых магов наружу.
— Дорен, — от размышлений его отвлек негромкий голос Нейта.
— Ммм? — юноша повернулся к долговязому магу, — что такое?
— Кажется, впереди — самый центр города.
— С чего ты взял? — Дорен внимательно огляделся. Его струны продолжали шарить по округе, но намеков на то, что возможный выход уже близко, парень не замечал.
— Этот район, я вроде как его узнаю. Вот, например, этот дом. — Нейт указал на симпатичное двухэтажное здание слева от них.
Дом из белого камня слегка выделялся среди других построек города. Большие окна пропускали много света, а крыша была выполнена из сланцевой черепицы, что придавало зданию утонченный вид. Массивная деревянная входная дверь была покрыта причудливой резьбой, а стены были в идеальном состоянии, без единой трещинки или пятнышка грязи.
— И где ты его видел? — Дорен нахмурился.
— В самом центре Элонара, недалеко от главной городской площади.