Жених обратился к отцу невесты за разрешением на женитьбу, тот ответил вопросом о калыме. Белов начал выгружать подарки, сие действо превратилось в некое подобие праздничного представления фокусника. Так, по крайней мере читалось на лицах женщин и мужчин, не говоря о восторженных криках и визгах детей и подростков. После ножа и хрустального кубка папаша ещё пытался что-то пыхтеть, тогда жених достал зеркальце, обе юбки и, показав их всем, передал это своей будущей тёще, которая была гораздо моложе зятя. Впрочем, и тесть вряд ли был даже ровесником Белова. После зеркальца судьба невесты была практически решена, жених пригласил к столу всех детей тестя, их оказалось четверо – сын и три дочери. Тестю Белов вручил китель и сразу надел его, сыну отдал второй кинжал, а девчонок одарил горстью монеток. Заметив на лицах соседей если не зависть, то явную грусть, новоявленный родственник достал две оставшиеся полуторки пива, куда с утра забодяжил последнюю бутылку водки для получения «ерша». Выставив это на стол, он на правах уже мужа отправил невесту собирать вещи, а всем объявил, что благодарен за приём и жену и просит разделить с ним радость.
Наступила самая приятная часть праздника, мужчины после второго тоста заметно повеселели, а женщины заулыбались после прозрачных намёков Белова, что он, возможно, не последний раз женится, и приглашения всех к нему домой, но только зимой, летом много дел. Пользуясь расслабленным состоянием собеседников, он худо-бедно расспросил о ближайших соседях. И остался доволен тем, что его владения оказались в ничейной земле, на границе двух угорских родов. Посему можно было не опасаясь развивать пахотные земли и охотиться в радиусе, как минимум, десяти километров.
Невеста собралась в течение получаса, Белов взял её за руку и громко объявил, что свою жену по своему обычаю после замужества называет Ларисой. Пошутив, что ему не терпится разделить постель с молодой женой, муж повёл Ларису с собой в лодку. Перед этим оба поклонились всем селянам и попрощались с родителями. Имущество молодой жены поместилось в небольшую котомку и, судя по весу, содержало пару обуви и сменную одежду, слишком легким был мешок. Оставив родичам обе полуторки забодяженного водкой пива, молодожёны отправились к причалу, грузиться в лодку.
Пока Белов укладывал вещи и усаживал Ларису, на берегу веселье шло уже полным ходом, аборигены, судя по всему, забыли о молодожёнах, запели песни и понемногу пританцовывали, неподдельно радуясь неожиданному празднику. В лодке он сразу сел на вёсла и грёб без остановки, но засветло удалось доплыть только до устья реки Бражки. Белов развёл костёр, чертыхаясь, что всё угощение оставил в Тывае, как, оказалось, называется угорское селение. Лариса русского языка толком не знала, но, когда он с помощью немногих известных ему угорских слов объяснил, что еды нет, сразу достала узелок с припасами, состоявшими из нескольких сушёных рыб и четырех лепёшек. Греясь у костра, молодожён вспомнил, что в сумке у него полбутылки небодяжного пива, экономить которое нет смысла – выдохнется. С удовольствием молодые выпили это пиво с сушёной рыбой и стали ложиться спать. Спать Белов решил во избежание случайностей в лодке, под навесом, а со стороны берега разложил нодью, чтобы горела всю ночь.
Спали в обнимку, не раздевались. Новоявленный муж решил не пугать девушку – в лодке, ночью, да практически с незнакомым мужчиной. Впрочем, были сомнения и санитарно-гигиенического характера. Хотя от девушки ничем неприятным не пахло, Белов решил сначала её вымыть и осмотреть на случай заболеваний, благо антибиотиков в доме хватало, чтобы вылечить практически любое заболевание. Эти хорошие намерения чуть не лопнули, месяцы воздержания едва не сделали своё, и Белов, уже засыпая, заметил, что машинально раздевает Ларису, а она – его. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы остановиться, а тут и усталость взяла своё, оба уснули.
Утром мужской организм проснулся с рассветом, и снова шаловливые ручки пытались заняться приятным делом, молодожён усилием воли проснулся окончательно и стал собираться в дорогу. Завтракать не стали, грести пришлось почти весь день, только к четырём часам лодка подошла к причалу. Не теряя времени, Белов учил свою жену русскому языку, вместе повторяя основные глаголы и собственные имена. Девушка на лету схватывала пояснения мужа, с явным удовольствием произносила своё новое имя, имя мужа, практически без акцента. Несмотря на тяжёлую дорогу и отсутствие обеда, Белов с удивлением отметил, что не устал. Тяжёлый ежедневный физический труд в течение полутора месяцев хорошо сказался на его организме. К дому он шёл лёгкой походкой, закинув оба вещмешка за плечи, а в руках держал карабин-посох. Лариса шла рядом, вернее чуть позади. Взглянув на двор вокруг дома, он сразу почувствовал опасность и остановился, придержав и жену.