Тихий звук лопнувшей струны — и Инеррену открылось знание, исходящее из Источника, которому ведомо все, что когда-либо произошло, — и даже то, чего еще не случилось. Ибо Время в различных мирах течет с разной скоростью, а в Стране Золотого Покоя его и вовсе нет. Там есть все — и ничего. И Знание как раз и относится к таким предметам.
Открывшаяся чародею картина была трансформирована Источником в соответствии с его личным сознанием и представлениями. Но и этого было достаточно…
Стол в форме креста. Вокруг в беспорядке расставлены стулья, на которых сидели те, кого привыкли называть Богами Четрании.
— Ты зашел слишком далеко, Гаррос. — Высокий, изящный, в серебряной кольчуге эльфийского типа, на боку висит меч, — Мелисдан.
— Но никакие правила мне этого не запрещали. — Коренастый, широкоплечий, с уродливой физиономией орка, в бронзово-красных латах, со щитом и кистенем, — Гарросдан.
— Значит, мы установим нужные правила, — не уступал Мелисдан.
— Лорд Кэрдан, что по этому поводу говорится в законе? — Стройный, с гордо поднятой головой, в белых одеяниях, — Селиордан.
— Вы сами его знаете не хуже меня, — пожал плечами Кэрдан, который выглядел таким же, каким помнил его Инеррен. — Я не собираюсь указывать вам, как поступать в таких случаях: это — ваши прерогативы. И ваша обязанность.
(Чародей подметил, что к Богу Смерти обращаются, употребляя его полный титул, в то время как друг друга Девять Богов называли по сокращенным именам — без «дан», что значит «бог», и без «лорд». И одно это говорило о многом…)
— Тогда нам необходимо установить нужное правило по этому делу. — Маленького роста, бледный, с обритой головой, в шафрановой мантии — Вердан. — Хотя бы для того, чтобы не возвращаться к этому.
— К чему столько разговоров, Вер? — Высокая и сильная, в бело-голубых одеяниях и жемчужной диадеме, мерцающей в темных волосах, — Содан. — Просто действуйте, как предписано.
— Нет уж, Со, нельзя решать все одними предписаниями. — Среднего роста, смуглый и быстрый, в оранжево-золотом камзоле — Алдан. — Мы собрались именно для того, чтобы обсудить проблему.
— Проблемы я не вижу. — Белобородый толстяк в сине-зеленой хламиде и короне-раковине — Ильдан. — Всего-то надо решить: дозволено так поступать или нет. Как это сказать по-вашему, Селиор?
— Иначе говоря, — уточнил Бог Справедливости, — позволяется ли Богу давать своим созданиям знание?
— Знание, которое способно повлиять на судьбу всего мира, — добавил Мелисдан.
— Лорд Кэрдан? — Крепкого сложения, в костюме из грубой кожи, с мешком на поясе — Урдан.
Бог Смерти молчал.
— Я считаю, что этого делать нельзя. — Изящная, светловолосая, в зеленой тунике — Иссирдан. — Если один вид уничтожает другой — это плохо, но допустимо. Однако, если в этом ему всячески помогает Бог, это уже чересчур!
— Согласен! — тут же поддержал ее Мелисдан.
— Я по-прежнему считаю, что знание есть знание, — медленно произнес Урдан. — Любое знание способно повлиять на мир; вопрос лишь в том, как его применить.
— Тогда, Ур, давай составим перечень: какое знание можно давать в руки нашим детям, а какое лучше придержать, — предложил Вердан. — По каждому пункту можно устроить отдельное совещание или пересмотреть его в будущем. Возражения есть?
В конце концов был составлен список тех познаний, которые Боги обязывались НЕ ДАВАТЬ своим подопечным. Знания эти были объявлены Запретными. И специальный указ, добавленный в Книгу Божественных Правил, гласил, что никому, включая самих Богов, не дозволяется в любых ситуациях пользоваться Запретными Знаниями, если даже судьба Четрании будет зависеть от этого…
Эпилог
Рэйден украдкой наблюдал за действиями Инеррена. Да, он достоин места в пантеоне — но нужна практика. Пусть Повелитель Теней следит за собственным миром, вреда от этого не будет. Несколько веков подобных занятий дадут ему достаточное представление о Богах.
До чего все-таки может довести Тропа Теней. Из рядового, пусть умного и сильного чародея, она сделала личность, способную противостоять богам, и даже — Богам Судьбы. Единственный шанс теперь — дать ему время на подготовку и не трогать.
Если только он будет, этот шанс…
Тем временем герольд привлек внимание зрителей следующим объявлением: