Девушка бегло просмотрела анкету и выдала ему номерок. Он улыбнулся, хотя строгая девушка и не смотрела на него, и двинулся к той стене, возле которой стоял Эдвин.
Он размашисто хлопнул дядю по плечу и уставился в окно. Эд вынул из ушей наушники и в недоумении посмотрел на него.
- Траг?
- Неужто я так на него похож? – не оборачиваясь, спросил он.
- Вообще-то да, но… ты выше, и голос другой, - все больше удивлялся Эд. – Трент! – догадался он. – Ты…?!
Он рассмеялся и, наконец, посмотрел на дядю в упор:
- Я, просто эту рожу мне Траг конструировал… если бы я знал, что он попытается сделать из меня своего клона, я бы ему никогда не доверил такую ответственную миссию. Лучше бы сразу к отцу пошел. Просто мне не очень хотелось беспокоить его моими мелкими неурядицами…
* * *
Он был не просто очаровательным. Нет, он определенно был обворожительным – галантным, остроумным, предупредительным и внимательным. По ее собственной шкале обаяния она бы, не задумываясь, поставила ему десять баллов. Даже когда в ее диктофоне сели батарейки – а произошло это через два с половиной часа после начала интервью – ей не хотелось прерывать его, как бывало раньше, не хотелось, чтобы он умолкал, поэтому она придумывала все новые и новые вопросы. А он охотно отвечал, болтая обо всем и ни о чем.
Лишь когда по ребристой поверхности пруда пробежала лунная дорожка, он улыбнулся и проговорил:
- По-моему, ваш диктофон давно отключился. Может, нам стоит закончить на сегодня?
Она также улыбнулась и ответила:
- Вероятно, вы правы, - хотя внутри у нее все протестовало. Ей категорически не хотелось расставаться с ним вот так.
Он, казалось, прочитал ее мысли и проговорил:
- Уже поздно, давайте я отвезу вас домой.
Она подняла на него благодарный взгляд:
- Это было бы очень любезно с вашей стороны.
Он встал и подал ей руку.
Через пять минут они уже мчали по ночной Москве на его демоническом байке, сделанном, казалось, из единого куска вулканической губки и застывшей лавы.
Прежде чем усадить ее позади себя, он вынул из седельного кофра запасной шлем – черный и блестящий – и приказал ей крепко держаться за его плечи. Когда он перекидывал ногу через седло, она заметила, что теперь он был обут в стильные черные остроносые ботинки на невысоком каблуке с серебряными пряжками. Когда он успел обуться? Но ему она ничего не сказала. Она весь вечер ставила в уме галочки всякий раз, когда подмечала какую-нибудь странность в нем: посреди интервью он вдруг достал из кармана большой термос с кофе, потом из того же кармана извлек трубку и кисет с табаком; теперь вот ботинки, да и сам байк появился на стоянке перед парком уже после того, как она пришла на интервью (такую приметную машину она бы ни за что не пропустила).
Он вел быстро и уверенно, будто по заранее отработанному маршруту, ни разу не сбился с пути, не петлял по дворам, останавливался перед каждым светофором и пешеходным переходом, не пытался проскочить между рядами машин. По этому поводу она тоже поставила в уме галочку.
Наконец, когда они добрались до ее дома, он произнес по-английски:
- После такого утомительного интервью могу ли я рассчитывать на маленькую чашечку кофе?
Она сняла шлем, мотнула головой, расправляя волосы, улыбнулась и ответила:
- А я без кофе и не собиралась отпускать вас.
Он улыбнулся в ответ, сняв шлем и тоже тряхнув своей густой черной шевелюрой.
Они поднялись на четвертый этаж, где она снимала квартиру, перешептываясь и хихикая. Но, лишь поставив ногу на нижнюю ступеньку последнего пролета, он вдруг затих и напрягся. Она тоже почувствовала что-то странное, но ей никак не удавалось квалифицировать свои ощущения.
Она подошла к двери, провернула ключ в замке и бросила неуверенный взгляд назад через левое плечо. Он стоял, судорожно всматриваясь в одну точку почти на метр выше ручки двери, угрожающе опустив голову. Его пальцы были полусогнуты, будто он держал в каждой руке по средних размеров булыжнику. Наконец, видимо, решившись сделать первый шаг, он оттеснил ее, медленно отворил дверь и шагнул в темный коридор, не утруждая себя поисками выключателя.
В квартире стояла непроглядная тьма, но ей показалось, что его это не сильно смущало. Он совершенно бесшумно прошел до конца коридора и остановился в паре шагов от двери спальни.