Она также бесшумно следовала за ним. Ей вдруг подумалось, что более удачного момента для того, чтобы набросить ему на шею удавку, ей не найти. Струна как-то сама собой оказалась на ее пальцах. Она уже подняла руки, чтобы обвить свое оружие вокруг его шеи, как вдруг заметила голубоватое свечение вокруг его ладоней, которое вскоре превратилось в проскакивавшие в произвольном порядке искры. Она опустила удавку и заворожено наблюдала за происходящим.
Вскоре искры образовали в его руках эфесы мечей. Через мгновение показались и средних размеров обоюдоострые клинки. Сначала они выглядели призрачными, будто вытканными из молний, но затем стали почти материальными, и лишь слабое голубоватое свечение выдавало их магическое происхождение.
Он знаком приказал ей не двигаться, а сам шагнул в комнату. Послышался характерный звук стали, рассекающей воздух и разрывающей плоть, затем два коротких не то приглушенных вскрика, не то стона и шумный вздох.
Она также шагнула к проему и уткнулась лицом в его твердую грудь. Его желтые глаза мерцали в темноте, как две свечки. Он слегка посторонился и пропустил ее в спальню.
- Прошу прощения, - проговорил он по-русски изменившимся голосом, - я допустил бестактность, войдя в вашу спальню без приглашения, но я не мог позволить этим двоим причинить вам малейший вред, - с этими словами он слегка пнул ногой груду черного тряпья, из которой выглядывал тускло поблескивавший меч.
Она снисходительно улыбнулась, а он щелкнул пальцами, и сам по себе включился свет.
* * *
А задание для кастинга и правда было плевое – нужно было определить, какая из трех фигур за непрозрачной ширмой была живым человеком. Ему было достаточно одного взгляда, чтобы не просто найти человека, но и определить его пол, возраст, профессию, имя и рассказать немного о его прошлом. За ширмой стоял невысокий полноватый мужчина средних лет, врач-стоматолог по профессии, который раньше работал на производстве зубных протезов, был женат, имел двоих сыновей и скоро должен был стать дедом. В ответ на последнее сообщение мужик вытаращил на него глаза, а когда он покинул зал, кинулся звонить старшему сыну, жена которого действительно оказалось беременной.
Эдвин тоже с легкостью прошел это испытание, правда, ему потребовалось немного больше времени, чтобы распознать человека, но и он сумел рассказать о нем кое-что интересное.
После кастинга они направились в ближайшее летнее кафе. По дороге он вернул свое любимое обличье и больше не смущал Эдвина сходством с Трагом.
- Рассказывай, зачем ты здесь? – проговорил Эд, отпив немного пива из высокого бокала, и добавил, – а пиво здесь все-таки дрянь.
Он кивнул и тоже сделал глоток. Потом с хлопком поставил наполовину опустевший бокал на столик и сказал:
- Мне было видение… даже два…
- Многообещающее начало, – усмехнулся Эдвин, сделав еще два больших глотка и отправив себе в рот несколько ломтиков хрустящего картофеля-фри. – А вот фри здесь неплохо готовят, - добавил он, прожевав и проглотив лакомство. – И что же за видения тебе являлись?
- Я вижу, как некий заклинатель призывает какую-то сущность и помещает ее в тело тринадцатилетней девочки.
- А что за девочка? Может все дело в ней? – Эд жестом показал официанту, чтобы им принесли еще пива, и вопросительно уставился на него.
- В видении ее лицо вообще не показывается, зато показывается вид из окна ее комнаты… довольно точные указания на местоположение дома… насколько я понял, родители девочки обратились в это шоу, чтобы им помогли разобраться со странностями в поведении дочери. Вероятно, это будет одним из заданий. Я должен буду изгнать демона из ее тела и допросить его. Демона призывали по имени. Если заклинатель призывает сущность по имени, он обязан в ответ назвать и себя.
- А если кто-то сможет сделать это до тебя? – спросил Эдвин.
- Не сможет, - усмехнулся он, - уж я-то об этом позабочусь.
- Я даже знать не хочу, как ты это сделаешь, - рассмеялся Эд.
За оградой террасы быстро сгущались сумерки. Он достал пачку сигарет и щелчком выбил себе одну, потом предложил Эдвину, затем щелкнул пальцами, держа руку так, чтобы со стороны казалось, будто он прикуривает от зажигалки, а не от пальца, на котором плясал озорной огонек. Эд прикурил от огонька и заметил:
- Я, наверное, никогда не привыкну к тому, как вы с Иеремией это делаете.
- Отец тоже так умеет? – удивился он. – Это, конечно, не самое сложное заклинание, но оно относится к третьему порядку. Мне казалось, что для людей заклинания даже второго порядка недостижимы.
- А что означают вот эти порядки, уровни? – спросил Эдвин. – Я слышал что-то такое от Мерлина, но как-то неудобно спрашивать об этом у Владыки Хаоса.