Для этого и оставил в живых ее.
Будет пытать, будет делать вещи, которые похуже самой смерти…
Но пока что он этого не сделал.
Даже не связал ее, пока она была без сознания.
Не смог?
Или понадеялся на свою темную магию, которую наложил на нее, пока лучница была без сознания?
А в том, что он совершил подобную мерзость никаких сомнений даже быть не может.
Он оставил ее для пыток.
Шок от встречи с чудовищем, о котором не было даже слышно многие столетия, постепенно отходил на задний план.
Даже собственное малодушие отступало.
На первый план вышли ее навыки и подготовка рейнджера.
Раз она еще жива, то надежда не потеряна.
Так что есть время восстановить силы, привести себя в порядок и узнать что он такое и чего хочет.
Впрочем, наверняка то, чего хотели и Практики до него.
— Вот скажи мне, длинноухая, — посмотрел на нее чудовище. — Где в твоем вещмешке мясо?
— Мясо? — удивленно посмотрела на монстра Лаурель.
— Я что непонятно говорю что ли? — нахмурился мужчина. — Вроде же должны понимать друг друга. Эльфятинка, ты понимаешь мои слова?
— Да, — сглотнула ком, вставший в горле, лучница. — Как?
Пронзительный взгляд синих глаз был подобен ударом клинка по спине.
Так делают наставники или опытные бойцы — бьют плашмя, чтобы показать свое превосходство.
Насмешку…
— И что конкретно ты подразумеваешь этим своим «Как»? — с насмешкой спросило чудовище.
— Как получается, что я тебя понимаю, — произнесла Лаурель. — Ты не говоришь на эльфийском языке. А я не знаю человеческих наречий.
— Почему не знаешь? — удивился человек.
— Потому что знать язык грязных животных — это ниже достоинства Древнего народа, — машинально ответила Лаурель.
Ровно то, что слышала от старших.
— Вот даже значит как, — протянул человек. — Как говорил классик: «О, времена, о нравы!» Хотя, чего еще я ожидал от остроухих ублюдков?! Вы еще та блевотина в тарелке с супом.
Почему-то стало неимоверно обидно от того, что какой-то человек разговаривает с ней, представительницей одного из Древнейших народов, как с какой-то безродной бродяжкой.
И хуже всего то, что по его тону понятно, что именно так он к ней и относится.
Был бы перед ней простой человек, то в такой ситуации…
Да не было бы подобной ситуации.
Его бы давно ждала смерть.
Как и любого человека, который оказывался в Великом Лесу.
Девушка опустилась рядом с костром и прикусила губы.
Весь ее мир, все, чему ее учили, наставляли, все, к чему готовили — все рассыпалось в пыль.
Представитель Древнего народа просто ничего не могла сказать в ответ этому чудовищу.
Просто брякала что-то невпопад, словно у нее половина мозга отсутствует, а вторую сожрали уховертки.
— Значит ты не знаешь человеческого языка, — задумчиво произнес монстр с синими глазами.
Лаурель утвердительно кивнула.
— Хреново быть тобой, — вздохнул человек. — Да и вообще эльфом хреново быть. Живете сотни лет, а что толку? Была у меня надежда, что вы тут не такие мудаки, как в моем прошлом, но… Выходит колесо событий сделало круг. Все это грустно.
Лучница молча смотрела на костер.
Даже не ощущая исходящего от него тепла.
Словно то, что ее облили слезами Богини лишило представительницу Древнего народа такой возможности.
— Итак, как же я тебя понимаю… Могу припомнить десяток вариантов ответов на этот вопрос, — признался дьявол во плоти, — но все они к нашей ситуации не подходят. Это магия, девушка с луком. Не думаю, что создатели рабского заклинания предполагали, что придется переводить с моего языка на твой и наоборот, но имеем то, что имеем. Из-за твоих стрел у меня не так уж много вариантов было.
Лаурель молча вкушала эльфийских хлеб, ничего не поняв из сказанного мужчиной.
А потом, словно встрепенулась.
— Моих стрел? — она посмотрела на чудовище.
— Да, — кивнул человек, тронув себя на правый бок. — Так уж вышло, что ты меня задела. Заклинание поздно отреагировало…
Внутри девушки загорелась надежда.
Да, противостояние с чудовищем для нее казалось лишь ворохом образов, но раз он сам говорит, что она стреляла из лука по нему.
Если она смогла ранить чужака, то яд с наконечника проник в его тело и теперь будет медленно…
— … но все же отреагировало и испепелило их до того, как ты превратила меня в подобие ежика, — усмехнулся монстр.
Воодушевление исчезло, как и тепло из ее тела.
В стрельбе из лука она была образцовым воином.