Наследный принц же прекрасно знал о той уловке, которую применяет его отец.
Скрытый каменный наруч, что прячется в просторных рукавах его рубахи.
И никакой магии.
— В таком случае у наших земель будет молчаливый король, — пожал плечами Воль.
— Однажды твои речи приведут к тому, что ты перестанешь быть наследным принцем, — угрожающим тоном пообещал ему отец. — Мальчишка, который до сих пор не знает куда пристроить ту штуку, которой его по ошибке наделила природа! Лучше бы…
Ярость мгновенно вспыхнула внутри принца.
О, он совершенно отчетливо понимал, что сейчас будет сказано.
— Ну же, — видя, что отец замолчал, Воль не смог сдержаться. — Скажи это, отец. Напомни мне еще раз, что твоя дочь была умнее меня и ей следовало родиться мужчиной и править вместо меня.
— Так оно и есть, — правитель даже не пытался скрыть своего отвращения к сыну. — Анжелика была бы прекрасным королем! Образована, начитана, думающая головой, а не тем, что ты носишь в штанах! И магом она была куда как лучшим, нежели ты!
— Какая жалость, что ты не можешь вот так просто взять и избавиться от меня, да, отец? — издевательски усмехнулся Воль, возвращая родителю его же собственное оскорбление.
Оба прекрасно знали во что обходится короне выходки наследника.
Резня в квартале зверолюдов, который теперь отдан нищим, как справедливая месть за смерть сестры, убитой одним из этих недоносков, едва не закончилась для него параличом. Убийца, которого принц выследил, сразился с ним, победил и практически освежевал, оказался магом, который вышиб из него дух каким-то заклятьем, едва не искалечив на всю оставшуюся жизнь.
Он полгода провел на излечении в Храме Милосердного, прежде чем снова научился ходить и сражаться.
И пусть его маготоки были выжжены, и он более не мог сотворить даже простенькое пламя, его ненависть к этим ошибкам природы, не прошла.
Но мстил он уже совершенно иным способом.
Так же, как и продолжал поиски убийцы.
Отец и сын мерили друг друга тяжелыми взглядами.
Оба понимали, что сколько бы ни вел себя вызывающе Воль, король ни при каких обстоятельствах не избавится от наследника.
— Однажды ты переполнишь чашу моего терпения, — пообещал король.
Воль хотел было ответить что-то резкое, но, встретившись глазами с сиром Краксоном, промолчал.
Старый вояка беззаветно предан королю, равно как и испытывает практически отеческую симпатию к принцу.
Негоже подрывать его доверие и заставлять делать выбор между долгом и собственными убеждениями.
Не время.
Пока еще нет.
— Как прошло твое путешествие? — отец тоже решил не нагнетать обстановку, сменив тему разговора.
Лишний раз доказывая, что он может говорить что угодно, но никогда не поставит свои эмоции и желания главнее дел короны.
— Неважно, — ответил Воль. — Гномы отказали в новом займе. Они требуют выплат старых долгов и процентов по ним. Недвусмысленно намекнули на то, что золото необходимо возвращать. Наемники требуют предоплату — и весьма солидную. Обещаниям никто более не верит — с нашей-то репутацией.
— Которую обеспечил нам ты, — обвиняюще ткнул в сына король. — Я предупреждал тебя, что резня зверолюдов выйдет нам боком!
— Ну да, ты бы предпочел молча стерпеть убийство дочери и позволить зверолюдам и дальше без проблем проживать на наших территориях, — раздраженно произнес принц. — А затем бы они объединились брачным союзом со степняками и у наших южных границ стояла бы армия в полсотни тысяч кочевников, а по всему королевству жили бы зверолюды, искусные лжецы, шпионы и убийцы. Все благородные Дома вырезали бы во мгновение ока, и, пока мы соображали бы что делать, степняки встали бы у стен Обители Королей, а потом…
— Хватит! — негромко, но грозно произнес правитель. — Я слышал это оправдание не раз и не два! Твоя нетерпимость к другим расам делает из королевства изгоев…
— Лучше жить изгоями, чем позволять всяким ошибкам природы блуждать по нашим землям и брюхатить наших женщин, плодя на свет уродов и ублюдков, — Воль едва сдержался от того, чтобы не плюнуть на пол от отвращения. — Девятый король поступил неосмотрительно, разрешив этим приживалам жить на нашей земле…
— Не тебе осуждать своего предка, — предупреждающе заявил отец. — Он был мудрее тебя стократно! И дальновиднее!
— Позволил беженцам расселиться по королевству, не позволив эльфам вырезать их всех до одного, — бросил принц. — И что в итоге? Они были нашими слугами, а теперь — такие же жители, как и все. Весь Запад уже смешался с этими отродьями! У этого звероеба Отелла вторая жена была с хвостом! И оба ублюдка — тоже! А дальше что? Сегодня трахаем зверолюдок, завтра у нас дети с хвостами и шерстью вместо волос? А послезавтра что? Начнем сношаться с конями, как это делают степняки? Или поклоняться деревьям, как длинноухие? Долгих тебе лет жизни, отец, чтобы ты мог насладиться зрелищем того, как эти мерзости ассимилируют нас, а затем разорвут страну на части!