Авсур обернулся и кивнул ему, после чего Антон едва не бегом бросился ко мне и всё-таки доложил, как положено, о своём прибытии. Вслед за ним подошёл высокий молодой мужчина, судя по чертам лица, азиат и представился, как младший инспектор Ли Юшенг. И, наконец, ко мне шагнул Авсур, за которым следовал Фарок, державший за руку высокого тонкого мальчика с бледным личиком и раскосыми тёмными глазами. О младшем инспекторе, обретавшемся у эльфов, я знала, а вот мальчик оказался для меня полной неожиданностью. Впрочем, долго рассматривать его я не могла, поскольку ко мне обратился Авсур, и к нему, как к предводителю лесного народа, следовало отнестись с должным уважением.
— Я пришёл к вам с просьбой, командор, — произнёс он, как обычно, не тратя времени на церемонии. — Не так давно я оказал вам услугу, забрав из опасного места вашего человека и проявив о нём заботу. Теперь я прошу вас о такой же услуге. Скоро вы улетите. Судя по этим огням, — он указал на баркентину, — вас отпускают отсюда, как я и предполагал. Я прошу вас забрать с собой моего сына. Ему не место здесь. Мы ищем здесь покоя и забвения, а у него впереди вся жизнь, и прожить её он должен в большом мире, среди людей.
Он обернулся и Фарок вышел вперёд.
— Добрый день, командор, — печально кивнул он и покосился на Авсура.
Я не стала напоминать ему, что сейчас ночь, а внимательнее взглянула ему в лицо и перевела взгляд на его отца. Они действительно были очень похожи, и если я раньше не заметила этого, то только потому, что для нас, землян, многие ормийцы на одно лицо, как, впрочем, и мы для них. Наверно, в молодости Авсур выглядел так же, как Фарок теперь.
— Я выполню вашу просьбу, — кивнула я и перевела взгляд на мальчика, который стеснительно жался к Фароку, с любопытством осматриваясь блестящими глазками по сторонам.
И неожиданно с ним случилось что-то странное. Его голова провалилась вниз и весь внезапно опустевший костюм опал на землю, и в этой куче красивых, расшитых шёлком тряпок что-то закопошилось, а потом оттуда выбрался белый зверёк с острой мордочкой и, повизгивая, бросился куда-то позади меня. Я обернулась, заметив, что у него странный хвост. Вернее, это были три пушистых лисьих хвостика. Зверюшка тем временем уже крутилась по траве, возбуждённо повизгивая, и тёрлась о ноги Джулиана. Он наклонился, и лисёнок мигом забрался ему на руки и принялся радостно облизывать его лицо.
— Это Юки, — пояснил Юшенг. — Он кицуне, оборотень, белый лис. Правда, пока он детёныш и очень хочет вернуться к своему хозяину.
— Он остался в этом мире, чтоб оплатить долг хозяина перед графом Кратегусом, — пояснил Фарок, глядя на меня. — Вы ведь знаете кто это?
— Да, знаю, — кивнула я и обернулась к мужу. — Ты знаком с этим малышом?
— Конечно, мы старые знакомые, — улыбнулся Джулиан, гладя лисичку, которая затихла у него на руках. — Он демон-питомец барона Грау и очень привязан к нему. Вот только, как ему помочь, я не знаю. Ворон вместе со своей башней исчез в глубинах Тьмы и свой новый адрес мне, увы, не сообщил.
Лисёнок испуганно пискнул, подняв голову к его лицу, и его глазки заблестели от слёз.
— Увы, малыш! — вздохнул Джулиан. — Я бессилен помочь тебе. Местонахождение твоего хозяина держится теперь в строжайшей тайне, даже от меня.
По белой мордочке заструились слёзы, и лисёнок уткнулся ему в грудь.
— Неужели ему нельзя помочь? — воскликнул Фарок, обернувшись к отцу. — Он очень тоскует по хозяину! Ему не место среди людей! Он — демон!
— Что я могу сделать? — пожал плечами Авсур и посмотрел на меня. — Забирайте оборотня с собой, пока кто-нибудь не прибрал его искристую шкурку на перчатки. Может, когда-нибудь ваши дороги с его хозяином пересекутся.
— Не думаю, что это возможно, — проговорил Джулиан, прижимая лисёнка к себе. — Дороги людей и демонов пересекаются крайне редко.
— За исключением случая, когда этого демона можно вызвать, — усмехнулась я и полезла в карман куртки.
Перо Ворона, как и визитку Ириса, я на всякий случай носила с собой, решив, что они могут мне пригодиться. Мало ли что может произойти, пока мы не выберемся отсюда! Потому искомое нашлось сразу и, вытащив перо, я подняла его над головой и позвала:
— Ворон, барон Грау, я призываю вас!
И тут же в темноте за пределами освещённой площадки что-то замерцало и вскоре там оформилось нечто похожее на обрамлённое завихрениями серебристого света овальное чёрное зеркало, в котором появилось отражение Ворона. Он был в своей длинной звёздчатой мантии, перехваченной на талии серебряным поясом, в его руках поблескивал посох с сияющим белым кристаллом истины. Отражение шагнуло вперёд, и барон Грау вышел из зеркала и направился ко мне.
— Вы вызывали меня, Лебедь, — начал он, но к нему уже со щенячьим визгом нёсся вырвавшийся из рук Джулиана Юки.
Ворон тут же забыл обо мне и, бросив свой посох, который так и остался величественно стоять рядом без всякой поддержки, нагнулся и подхватил своего питомца. Юки визжал от счастья и извивался, едва не выпрыгивая из шкурки, а я впервые удостоилась необыкновенной чести узреть на лунно-бледном лице барона Грау радостную улыбку.
— Собственно, ради этого я вас и вызывала, — сообщила я, когда он, наконец, бросил на меня мимолётный взгляд. — Сделайте милость, заберите малыша домой. Он скучает.
Я специально высказала это в виде просьбы, надеясь, что он, выполнив её, сочтёт свой долг передо мной оплаченным. Но не тут-то было! Посмотрев на меня, он произнёс:
— Вы снова оказали мне услугу, Лебедь, хоть я вас об этом и не просил. Однако цена этой услуги для меня так высока, что я перед вами в долгу уже дважды. Оставьте себе перо и помните, что я готов явиться к вам по первому же вашему зову.
Он перевёл взгляд на Джулиана, и на его лице мелькнуло что-то похожее на недоумение. Видимо, он не ожидал увидеть его здесь да ещё в форме госпитальера.
— Вам я тоже благодарен, граф, — поклонился он. — И если…
— Нет, барон, — гордо выпрямившись, милостивым тоном произнёс Джулиан. — Ваш долг оплатил Юки, убив колдуна Ротамона. Мы с вами квиты, хотя я, как прежде, остаюсь вашим другом и буду рад новой встрече.
— Ты убил колдуна? — удивился Ворон, посмотрев на лисёнка.
Тот что-то радостно протявкал в ответ и лизнул его нос. Поклонившись нам, барон развернулся и ушёл в своё зеркало. Посох плыл рядом с ним, не отставая ни на шаг. Они скрылись в туманном овале, и он бесследно растворился в темноте.
— Прощаемся, сын, — услышала я голос Авсура.
Фарок подошёл к нему, и они обнялись.
— Я больше не увижу вас? — печально спросил юноша. — Никогда?
— Может, это и к лучшему, — произнёс тот. — У тебя своя дорога. Теперь ты знаешь, где я, и можешь быть уверен, что я жив и всё так же люблю тебя. И пусть моя любовь хранит тебя во всех испытаниях, которые выпадут на твою долю.
Чтоб не мешать им, я отошла туда, где стояли Вербицкий и Юшенг, и спросила:
— Значит, Ротамон мёртв?
— Юки загрыз его, — пояснил Антон, кивнув. — Он хоть и маленький, но всё-таки оборотень. У него острые зубки.
— Не сомневаюсь, — пробормотала я, подумав, что вызвать Ворона было удачной идеей ещё и потому, что я понятия не имела, как на борту уживутся с маленьким оборотнем воитель Киса и Белый Волк, который этой ночью бегал где-то в лесу, и нам не пришлось лицезреть его разборки с порыкивающими на незнакомцев пантерами.
— Дарья Ивановна, — снова заговорил Антон, и я насторожилась, потому что в его голосе послышались сладостные переливы, которые обычно появлялись, когда ему было что-то нужно, — Фарок — ормиец, — продолжал заливаться он, — служил в полиции Тиртаны, имеет необходимую квалификацию для службы на звездолётах Объединения в качестве радиста. Он хочет служить у нас. Я готов взять его под своё начало.