— Вот и всё, — произнёс стоявший рядом Хок, глядя в лес. — Когда-то мне так хотелось улететь отсюда, а теперь почему-то немного грустно.
— Можешь остаться, — усмехнулась я.
— Не могу, — ворчливо возразил он и, развернувшись, направился к звездолёту.
— Ты куда? — поинтересовалась я, обернувшись ему вслед.
— Снимать лагерь, — не останавливаясь, пояснил он.
— Ну, вот, а я хотела тебя похвалить, — проговорила я.
— За что? — тут же обернулся он.
— За отличный выбор подарков. Я совсем забыла об этих муранских кубках с лазерной гравировкой. Молодец! У тебя отличный вкус.
— И не менее отличная память, — усмехнулся он. — Я о них не забыл.
Связавшись с «Паладином», я убедилась, что и их реактор начал постепенно оживать. Обсудив с Азаровым ситуацию, мы пришли к выводу, что на подготовку к полёту у нас уйдёт не меньше суток, а потому вылет был назначен на полдень следующего дня.
Оставшееся до вылета время прошло в деловитой суете. Воодушевлённые скорым возвращением домой члены экипажа демонтировали палатки, разбирали временные сооружения, заносили и размещали в трюмах оборудование. Корова Флора, куры и единорог по пандусам были заведены в просторный зал, размещавшийся на техническом этаже под кухней. Здесь уже всё было готово для приёма наших питомцев, уютно светились солнечным светом панели голубого потолка, а на влажном покрытии пола взамен увядшей проросла свежая нежно-зелёная травка.
Напоследок стрелки вынесли из кладовых контейнеры с медикаментами для Мерседес Флавио, разместили их на краю леса и укрыли прочными тентами.
После этого работы переместились в звездолёт. Специалисты приступили к штатным мероприятиям по подготовке к полёту и уже вечером того же дня старшие офицеры доложили мне о готовности их служб к вылету.
Утром я отправилась на «Паладин», чтоб обсудить с Азаровым технические детали совместного возвращения на Землю. Поскольку Хок свою часть работы выполнил, я взяла его с собой, чтоб он не грузил членов экипажа новыми заданиями и дал им немного отдохнуть. Поскольку я не могла тащить его за шкирку, да и вообще считала неуместным использовать крылья при наличии исправных летательных аппаратов, я решила лететь на четырёхместном флаере. Узнав, что у нас есть свободные места в салоне, Джулиан вызвался составить нам компанию.
На «Паладине» тоже заканчивали подготовительные работы. Я прошла в командный отсек, где застала Азарова, наблюдавшего за деловитой активностью Бена, привычно руководившего действиями экипажа. Увидев меня, Азаров кивнул и жестом пригласил пройти в его отсек рядом с командным, где мы за чашкой кофе обсудили предстоящий полёт.
Сумерки постепенно опускались на лес, окружавший баркентину, и я задумчиво смотрела на экран забортной камеры, думая про себя, что следующего рассвета здесь я уже не увижу. Эта философская мысль не блистала новизной, и потому продолжать размышления на эту тему я не стала. До вылета оставалось меньше часа, но мы всё ещё не вернулись на «Пилигрим». Я сидела рядом с Джулианом на диване с изогнутыми ножками в викторианском салоне «Паладина». Хок стоял, опираясь на каминную полку, а Карнач с какой-то яркой банкой в руке подпирал декоративную арку, в которую был вставлен идиллический пейзаж с видом из грота. Он заканчивал свой рассказ о похождениях в восточных горах, потихоньку прихлёбывая из банки, когда из бокового коридора беззвучно возник Бен Олдридж. Он как всегда был в безупречной голубовато-серой форме, идеально сидящей на его изящной фигуре, чёрные волосы гладко зачесаны назад. Остановившись рядом, он в упор взглянул на старшего стрелка.
— Командор, — ледяным тоном произнёс он. — Вы вынуждаете меня напомнить вам о том, что в полёте употребление энергетических напитков без рекомендации судового врача категорически запрещено.
— Мы ещё не взлетели… — начал было оправдываться тот, но старпом резко перебил его:
— Должен ли я напомнить вам положения Устава в части содержания термина «полёт» или вы вспомните их сами?
— Простите, старпом, — смутился, как мальчишка, бравый стрелок и, бросив банку в сторону утилизатора, направился в свой отсек.
Банка ударилась от пол и откатилась к камину.
— Командор, — негромко, но чётко произнёс Олдридж, и когда Карнач испуганно обернулся, взглядом указал ему на банку. — Обычно вы куда более ловки.
— Я… — Саша поспешно метнулся к банке и, подхватив её, на сей раз точным броском забросил в раструб утилизатора, после чего вытянулся в струнку. — Разрешите идти, командор второго класса?
— Идите.
Он проводил Карнача до дверей отсека пристальным взглядом, после чего на его губах появилась тонкая усмешка, и он обернулся ко мне.
— Они считают, что я слишком придирчив.
— Как старпом старпому, — доверительно заметил Хок. — В нашей работе это, скорее, плюс, чем минус.
— Рад, что ты меня понимаешь.
— К тому же строгий старпом помогает командиру сохранять имидж доброго родителя, — добавил Джулиан, покосившись на меня.
Бен с усмешкой кивнул.
— Да, это вполне разумная стратегия. В случае чего линчуют не командира, и будет, кому уладить конфликт, — он расправил плечи и потянулся. — Наконец-то, домой! Неделя и…
— Где устраиваем банкет? — деловито осведомился Хок.
Бен задумался.
— В Норфолке есть хороший отель, расположенный в красивом замке над рекой. Там достаточно большой ресторан в старинном зале для пиров и хорошая кухня. В речке можно купаться и неплохая рыбалка.
— Не мрачновато будет? — Хок обернулся ко мне.
— Шутишь? Я живу в таком замке!
— Отлично, до отлёта успею направить заявку на бронирование отеля на ближайший уик-энд, — кивнул Бен, что-то отмечая на своём радиобраслете. — А вы поторопитесь. Мы пропускаем вас вперёд, чтоб первый коридор был ваш.
— Как благородно, — заметил Джулиан, поднимаясь и протягивая мне руку.
— Нормально, — пожал плечами Олдридж. — Джентльмены всегда пропускают дам вперёд.
Проводив коллег до флаера, он вернулся на звездолёт, поднялся в командный отсек и осмотрелся по сторонам. Знакомые звуки и цвета хлынули со всех сторон, и он почувствовал радостное возбуждение, а потом заметил, что дежурные офицеры, сидящие за пультами, обернулись к нему. Скользнув внимательным взглядом по их лицам, он с облегчением увидел дружеские улыбки. Азаров сидел за центральным пультом, просматривая показания приборов.
— Командор высшего класса, — доложил Олдридж, подойдя ближе. — Звездолёт к вылету готов.
— Командуйте, старпом, — кивнул Азаров и снова уткнулся в экраны.
Бен сел за свой пульт и подключил общую связь по кораблю.
— Господа офицеры, прошу занять места и доложить о готовности к взлёту.
Потом он сидел в своём кресле и, глядя на столь дорогие сердцу экраны и сенсорную панель пульта, принимал краткие доклады, наслаждаясь ни с чем несравнимым восторгом. Так наверно бывает только в детстве, когда исполняется самая тайная, самая заветная, самая волшебная мечта.
— Специалисты и службы к взлёту готовы, — доложил он командиру.
— Дамы — вперёд, — напомнил Азаров.
И он вдруг рассмеялся, приведя в изумление коллег, и даже Азаров обернулся, впрочем, его глаза тоже смеялись. Бен подключил внешний канал связи и взглянул наверх, где на большом экране появилась командор Северова.
— Счастливого пути, «Пилигрим»! — произнёс он и добавил: — До встречи дома!
Я кивнула командору Олдриджу и обернулась к Хоку.
— Командуйте, старпом!
— Машинное, — тут же произнёс он, переключив что-то на своём пульте, — антигравы на среднюю мощность.
— Есть, антигравы, — бодро отозвался с экрана Лин Эрлинг.
— Убрать опоры!
— Опоры убраны, командор.
— Маневровые на вертикальный взлёт, по малой.
— Есть, по малой!
Я сидела, слушая эту негромкую перекличку своих офицеров, и смотрела, как медленно начали уходить вниз кроны деревьев, а тёмно-голубое вечереющее небо постепенно заполнило весь экран. Потом Хок выдвинул свой штурвал из пульта и положил руки на его отполированные поручни.