— Вообще легко, — я вытащил руки из-под одеяла и схватил девушку за локти, увлекая на кровать рядом с собой. — Тебе напомнить, что ты вообще-то полуэнергетическая сущность из моего клинка?
— О, — Вестница оплела меня ногами за поясницу прижала к себе, — я вижу твой клинок. Он как раз в меня сейчас впивается, так что тебе не отвертеться рассказом, мол, я тебе не интересна.
Твою налево, утренняя победа организма над гравитацией!
— Это совсем не то, что ты подумала…
— Мальчик мой, — ее ладонь, оказавшаяся довольно теплой, легла мне на лицо и большой палец провел по губам. — Мне слишком много лет, а в моей голове слишком много знаний о чужих судьбах, чтобы я вот так легко сдалась…
— И все же, тебе придется, — отрезал я. — Это как минимум нечестно по отношению…
— К Лаурель? — подсказала мне Вестница, опершись на локти в ответ на то, что я отстранился от нее.
— Именно так.
— То есть драконессу ты домогался в память о нашей доброй эльфийке? — с укоризной спросила она.
— Это…
— Другое, да? — усмехнулась Вестница. — Ну да, с ней же интересно заигрывать, она же вся такая недоступная, замечательная цель для мужского шарма, проявления самцовости. Не то, что я — создание без души, сформированное богопротивной для этого мира энергией из тела другой бездушной твари, которая спасала тебе жизнь, делилась накопленной магией, благодаря которой вообще-то существует мое тело и сознание — не один раз, между прочим, и как минимум не делает тебе мозги относительно того, чтобы ты «бегал и добивался» меня.
Вестница смерти изобразила пальцами кавычки в воздухе.
— Решила меня завиноватить?
— Я? — удивилась она. — Древняя аристократка, прожившая более двух тысяч лет и ради своей цели отдавшая самое дорогое, что есть у человека? Чтобы я использовала свои заслуги против мужчины, дабы взыграть на его чувстве вины и получить то, на что я была согласна, даже когда жива была твоя постоянная подружка? Которая, вообще-то, сама была согласна на небольшой гарем преданных тебе…
— Лика, не нужно!
— Нет, нужно! — Девушка подалась вперед и завалила меня на спину. — В отличие от твоих девочек-гарпий или этой стервозной дракоши-недотроги я чутко тебе говорю что мне нужно. И прямо заявляю, что никаких рамок не приветствую. И не использую память о Лаурель, чтобы поддельно сопереживать тебе, чтобы затащить в постель. Твою мать, Практик, я ни одного мужчины никогда не добивалась так, как тебя! Что с тобой не так-то?! Зачем постоянно оскорблять меня отказом?!
А вот тут даже как-то стыдно стало…
С ее словами о том, что она многое для меня сделала, конечно не поспоришь, но и «расплачиваться» так...
Перед глазами почему-то появился образ Лаурель, а в ушах прозвучали ее слова о положении женщин и мужчин в этом мире.
Н-да…
Кажется, раз я решил задержаться в этом мире, то пора привыкать к реалиям, а не строить из себя просвещенного миссионера, прибывшего к ацтекам для насаждения христианства.
Сожрут же, если говорить на непонятном им языке и выбиваться из общей массы.
— Все-таки завиноватила, — усмехнулся я. — Уловка с образом и воспоминаниями о словах Лаурель твоих рук дело?
— Я — стерва, — сказала Вестница. — Этот навык мы впитываем с молоком матери. И ты сам виноват, что я перешла к подобным доводам. Но, раз ты до сих пор такой глупый недотрога, то, знаешь что? Пошел ты к дьяволу, Практик! У тебя есть рука, у твоей драконессы она тоже рабочая, вот и развлекайтесь навыками парной мастурбации.
Девушка отстранилась от меня, слезла с тела и намеревалась спустить ножки с кровати, когда взвизгнула, поняв, что я держу ее за пышный хвост блондинистых волос.
— Тебе напомнить, что ты вообще-то под рабским заклинанием находишься? — уточнил я.
— Оно слишком «расплывчато», чтобы ограничивать меня во всем, — Ликардия, лежа на кровати, сложила руки на груди, специально приподнимая ее так, чтобы та вываливалась из декольте. — И ты сам накосячил с тем, что наложил свое кривое заклинание на магию Света, которая была в остатках этого тела…
— Что дает мне основание полагать, что именно магическая ошибка привела к тому, что ты ведешь себя как мартовская кошка, — я навис над лицом девушки «вверх ногами», косплея тот самый поцелуй из Человека-Паука».
— И что? — закатила глаза Вестница Смерти. — Мальчик, привыкай уже пользоваться своим положением. Ты — Вселенское Зло! Делай так, как тебе хочется и будь что будет. То, что ты «хороший» вообще мало кого интересует. Репутация у твоего рода-племени такая, что тебе лучше и не пытаться… Эм… Глеб…