Я пытался кричать и вырываться, но не чувствовал своего тела.
Я не мог вздохнуть — грудь словно сковало металлическим обручем, который зафиксировал грудную клетку при выдохе.
Любая попытка выпустить из себя немного лишнего содержимого легких приводила лишь к тому, что груз на груди все больше давил, давил, давил…
Мои мольбы о том, чтобы сознание просто отключилось, не были услышаны.
Или же я просто не мог говорить, ибо во рту творился все тот же самое, с привкусом кошачьего помета и металла…
А… это я щеки прокусил.
Внезапно, перед моими глазами появилась Эллибероут, на лице которой было выражение из числа тех, которые лучше не видеть, если нет желания удобрить сорок гектаров.
Бесстрастное лицо с клыками, шипами, звериными глазами, которое оскаливается перед тем, как пробить мне грудь когтистой лапой.
Магус, бесстрастно отдающий приказ меня вскрыть.
Корделия, которая все жует хлебушек и макает его для вкуса в мою кровь, ничуть не смущаясь при этом.
Ликардия, ломающая мне грудную клетку, чтобы вытащить мое сердце.
Скалящаяся Люция, чьи клыки превращаются в огромные бивни.
Фратер, методично рубящий мои конечности своей блядской сабелькой, чтобы он однажды на нее сел.
Олегус, тоже находящийся в процессе трансформациии зачем-то трясущий меня за плечи. Оборотень словно мне голову оторвать хотел.
А тут еще и гарпии набежали, которые с интересов и детским задором начали что-то вытаскивать из моего распотрошенного желудка и сербать почему-то серебристыми ложечками.
И что у меня там такое, дайте-ка посмотрю, это ж мое… О, борщик! С сальцем зажаристым, галушками! Эй, не жадничайте, дайте тоже похлебаю! В смысле мне нельзя?! Дракоша, ты охамела? Это моя, вообще-то супальница, мой борщик! Повар должен первым все попробовать…
Эй, какого роджна ты отгоняешь всех от моего борщика?!
Тебе вообще говорили когда-нибудь, что садится задницей в кастрюльку это некрасиво?!
Эй, куда это борщик всосало?! Горшочек, не вари, и мне немножко оставьте, ироды!
Надо потрясти драконессу, по-любому в баклажку куда-то всосала.
Ага! Вон оно, у нее в животе краснеет.
Только маловато как-то, не то, что у меня было?!
Ты че, драконья твоя харя ненасытная, прое..теряла половину?!
От сучка рогатая, да я тебе сейчас такой чапалах отвешу и…
А потом меня накрыло темнотой.
И почему-то очень сильно заболело в голове.
Сверх того, что уже выпало на мою душу.
И, вроде бы все.
Что-то еще кружилось в сознании, в небытии, но я все никак не мог уловить эти образы.
Достаточно уже было и того, что когда я открыл глаза, то в ноздри ударил такой запах человеческого пота, что я едва не попросил сидящую рядышком Эллибероут в самом деле прикончить меня.
— Эм… Привет, — попытался было я помахать ей рукой, но вовремя сообразил, что лежу намертво прикованный к секционному столу некромантши. — Элли… Вопрос есть.
А где еще избавляться было от ментального дерьма, кроме как не в месте, где хорошо зафиксированный пациент не будет возражать, что вместо аппендикса у него удалят почку, яички, немного печени и костный мозг?
— И какой же? — спросила меня драконесса, выглядящая подозрительно бледной, с кругами под глазами.
Вот словно ее зомбивирус одолел сразу после простуды и диареи, протекающих одновременно.
— Где борщик, мать? — тихо проскулил я, чувствуя, как в тело вливаются потоки боли.
— Он здоров, — голос Элли мне нравился все меньше и меньше. — По крайней мере чувство юмора присутствует.
Нравилось даже меньше того, что она пошла прочь, пошатываясь и едва волоча ноги.
Это драконесса-то.
— Ты же заплатишь за меня сотню золотых Корделии? — Ликардия чмокнула меня в губы, после чего бесцеремонно взобралась на стол, легла поверх меня и принялась болтать ногами.
— С какой такой тихой радости?
— Я ей проиграла в споре.
— Вы держали пари сдохну я или нет? — и возмущению моему не было предела.
Вот же сучки неадекватные.
— Не-а, — а, ну тогда ладно, тогда молодцы. — Все думали, бросится ли тебя Элли спасать или даст помереть.
— С этого момента поподробнее, — попросил я.
— Обязательно, — промурлыкала Вестница Смерти, запуская руки мне в штаны. — Но сперва… Да не смотри ты на меня такими глазами! Когда еще выпадет случай заняться сексом в логове некроманта?
А ведь и правда…
— Мелисса едва не померла, когда пыталась убрать с тебя эту дрянь, — сказала Ликардия, снимая с меня последние ремни и деловито приводя себя в порядок, но при этом довольно улыбаясь, как объевшийся сметаной кот.
Кстати о сметане.
— У тебя на губах… — смущенно сказал я, спустившись на пол и тоже заправляясь.