Истрим и Браксар вздрогнули. Они и без того чувствовали себя незаслуженно позабытыми и обделёнными вниманием, а от последних слов Императора вовсе зашатались, словно пьяные.
— …ведь он мечтает убить меня, — закончил Император, чем, однако, совсем не облегчил участь своих верных. Теперь они хотели разорвать Райвола на месте — мятежник буквально чувствовал спиной их испепеляющие, полные жестокой ненависти взгляды.
Под таким давлением Винд был сам не свой, и даже не сразу нашёлся, что ответить:
— Что же, должен сказать, для дружеского приём — так себе, — наконец-то выдавил он из себя, и мог поклясться, что услышал лёгкий смешок Императора. И ощутил очередную волну ненависти за плечами.
— Что же, — передразнил Император, — раз уж мы приятели, я откроюсь: в этот самый момент мой дом атакован. Оккультный Синод направил незримые силы, чтобы связать и, если повезёт, сокрушить мой разум. Наша схватка в самом разгаре…
Райвол краем глаза уловил движение: это дёрнулись Истрим и Браксар, готовые броситься на помощь своему Повелителю, но не способные увидеть и понять развернувшуюся в Железной Цитадели ментальную битву.
— …Только двум моим верным и тебе я позволил нарушить моё уединение, — продолжал Император. — Так что, прости, что не встретил, как подобает — в блеске славы и могущества моей Империи…
Райвол понимающе качнул головой: мол — прощаю.
— …И прости, что не могу сам проводить тебя к твоим апартаментам. Мои верные покажут, что к твоим услугам весь тюремный комплекс Железной Цитадели…
***
Объявленная Императором Тишина завершилась — снова можно было покидать свои комнаты, вести дела, нести службу… Но Железная Цитадель медленно возвращалась к привычному существованию, и всё так же оставалась тиха. Близилась ночь, и солдаты в казармах тихо шептались, гадая, что вызвало необычный приказ Повелителя.
Прошел ещё как минимум час, прежде чем все действительно смогли выдохнуть, убедившись, что ничего не произошло. Что Вечная Империя стоит, как прежде.
Что Вечный Трон остался нерушим.
И лишь немногие избранные знали, что Император выдержал ментальную схватку с Оккультным Синодом.
***
Виконт Вердлем Сераф — действительно опасный противник. Опасный как сам по себе, так и по мощи стоящего за ним Оккультного Синода. Магистры изрядно постарались, чтобы сокрушить дух Императора. Пожалуй, их сил могло хватить на это… действуй они заодно. Но даже объединившись в единый хор колдовской силы, эти интриганы не забывали о шкурных интересах. Слишком многим из них была выгодна идущая между Вечной Империей и Священным Союзом война. Деньги текли в их карманы…
Голоса этих бесчестных магистров вплетали в общую мелодию чуждые ей ноты, разрушительный тон расстраивался, и сокрушающая мощь чародейство теряла градус.
Благодаря этому, и благодаря своему Доспеху, Император сумел выстоять. Хотя его порядком потрепало. Глядя на броню со стороны, он видел, что её обычно непроглядно-чёрный цвет изменился на угольно-чёрный. И даже солнечный луч осмелел настолько, что прыгнул радостным бликом на могучий нагрудник.
Это истончились нити льдистого мрака, и ослабло их плетение. Нужно время, чтобы Доспех пришёл в норму.
Выглядело подобное странно, но Император всё же погладил ладонью когтистую лапу перчатки. Металл был холоден, но отозвался на касание хозяина странным пением…
Тёмной мелодией — зовом извне.
Ответом ему было биение сердца в груди юного пажа с льдисто-серыми глазами.
***
Истрим поджидал практически за первым же углом. Один прыжок — и оказался рядом, оттеснил в сторону, туда, где никто не мог подслушать. В итоге: между ними оказался только комплект свежего постельного белья, которое паж нёс в комнаты Императора, чтобы застелить скромную постель своего Повелителя.
— Я отсутствовал так долго, — апофикар алой тенью нависал над беззащитной «жертвой», и что-то странное горело в его глазах. — А вы, я знаю, совсем не покидали Доспех. И пренебрегали лекарствами… Я плохой слуга, раз не сумел…
— Лорд Истрим, — голос Императора, его настоящий голос, совсем не походил на то, что обычно доносилось из-под чёрной маски. В нём не было повелевающей силы, склоняющей к рабскому повиновению народы. К тому же, Император смертельно устал. Противостояние с Синодом измотало его, и он мечтал, хватив пару румок ликёра, упасть на кровать и заснуть крепким сном. Дня на два, или на три…
Он очень давно не спал. Так же давно, как не снимал Доспех.
— Лорд Истрим, — повторил он, надеясь вернуть своему апофикару ясность мыслей. — Сейчас не время и не место для подобных разговоров.
— Однако же… — дыхание Истрима щекотало уши Императора. В нём чувствовались нотки…
Алкоголя!
Крепкий бренди из императорских кладовых… Сам Повелитель Тьмы не любил подобные напитки, но держал небольшой запас. На случай внезапной необходимости. Похоже, необходимость наступила. Для лорда Истрима.
— Мой Император!.. — проведя ладонью по волосам, он отбросил упавшие на лицо длинные локоны. Он был красив, этот Яд Императора.
— Лорд Истрим! — стопка постельного белья была, конечно, хорошим бастионом, но апофикар слишком возвышался над Императором, и мог запросто преодолеть этот барьер, если пожелал бы… — Охота за Райволом, очевидно, измотала вас. Вам следует отдохнуть, и тогда мы обсудим с вами моё исцеление. Я…
— Мой Император, — Истрим был настроен решительно: ещё чуть-чуть, и мог предложить провести сеанс прямо в коридоре, где, вообще-то, в любое время можно было встретить идущих по своим делам солдат и офицеров!
— Лорд Истрим! — на этот раз апофикара звал не Император. Голос принадлежал одному из служащих обороны Цитадели. Он отвлёк Истрима всего на мгновение, но этого хватило, чтобы Император ускользнул.
В присутствии младшего по званию, апофикар, конечно, не мог броситься в погоню за юрким пажом — пришлось выслушивать, что от него хотели, хотя несчастный офицер имперской безопасности быстро почувствовал на себе неожиданный и малоприятный гнев начальства…
***
Чья-то огромная и крепкая лапа тяжко легла ему на плечо.
— Погоди-ка, парень… — грянул позади командный бас.
И тут же эта самая рука, а вдобавок — вторая, точно такая же, подхватили добычу под мышки, с лёгкостью оторвали пола, повернули. И вот — они уже стоят лицом к лицу: генерал Браксар, знаменитый имперский военачальник, «Чёрный Клеймор Императора»… и юный паж с льдисто-серыми глазами.
— Вольно, — со всей возможной деликатностью распорядился Браксар, глядя в ошеломлённое лицо пажа. Для этого рослому генералу пришлось изрядно изогнуться — попавший в его железную хватку парень был совсем не велик. — Ты как? Потолкуем? Не как командир и подчинённый, не бойся. Как сослуживцы. А? — Браксар попытался изобразить на лице предельное дружелюбие.
Вышло, на взгляд Повелителя Тьмы, глупо. А вот Браксар истолковал молчание пажа как согласие, хотя всё ещё сомневался: не слишком ли напугал его?
— Вот и отлично, парень. Пройдёмся малёк.
И они «прошлись». Вернее, Браксар, бахнув свою лапу на хрупкое пажеское плечо, поволок свою жертву в неизвестном направлении: прочь от внутренних укреплений, тронной базилики, и, соответственно, так манящей Императора родной и милой сердцу кровати.
— Только, — Браксар резко остановился, развернул пажа к себе лицом и полным серьёзности голосом заявил, — ты помни, я всё же старше по званию, а старшим по званию отвечать нужно честно. Лады? Это тебе и на службе пригодится. Должен знать.
И они снова продолжили «прогулку». Император воодушевлён был не слишком, а вот Браксар — чрезвычайно доволен собой. Его план был прост, изящен, и, кажется, идеально исполнялся.
В конце концов, кто попало не становился генералом Вечной Империи.
А заключался план в следующем: изловить и допросить императорского пажа обо всём. Обо всём важном. Но сперва — нужно добраться до места проведения операции. Место было уже совсем рядом.