— Отряд, по машинам! — скомандовал капитан, вылезая из десантного отсека. — Возвращаемся в лагерь.
До базы мы добрались лишь вечером. Ужинали, как обычно, в палатке. Денщики принесли еду, накрыли стол. Мы почти не разговаривали. Из радиоприёмника доносился бубнёж, то и дело прерываемый помехами в эфире.
После трапезы Орлов позвал капитана на личный разговор, и они вышли из палатки, оставив нас с Бородиным вдвоём.
Прапорщик Бородин пил чай. Я открыл недавно присланную газету, попытался читать, но головная боль не давала сосредоточиться. Ещё и голос время от времени звучал в мозгу. Он стал гораздо тише, и слова сливались в неразборчивый шёпот, и всё же он никуда не делся, что меня несказанно расстраивало. Неужели монстр даже на таком расстоянии своей телепатией достаёт? И сколько это будет продолжаться? Как долго я должен выслушивать его дурацкое бормотание?
— Когда та здоровенная тварь появилась, я думал, нам конец, — признался Бородин. — Мы и так долго дрались, выдохлись все, а тут это.
— Первый раз такую встречаете? — поинтересовался я.
— С крупными стаями нам драться приходилось, но вот с такими сильными существами — ни разу. А то, что из тьмы полезло под конец… Это вообще что такое?
— Первый раз вижу. Но, думаю, силой оно обладает огромной.
— Хорошо, что уехали. Боюсь, не справились бы.
— Хорошо-то хорошо, только с ним всё равно придётся что-то делать.
— Тоже верно. Оно же наверняка сюда припрётся.
— Как знать… Тенебрисы подпитываются туманом, и чем более крупный зверь, тем более плотный туман ему нужен. Если бы они могли обходиться без дыхания бездны, уже давно смели бы нас с лица земли. Не думаю, что тот гигант доберётся сюда быстро.
— Даже если так, вперёд нам теперь точно не продвинуться, пока он нам путь загораживает. Паршиво.
— Именно, — я отложил газету. — Поэтому надо её валить. Придумаем что-нибудь.
Капитан и лейтенант Орлов вернулись в палатку, и Воронцов позвал меня выйти. Я обулся, надел куртку и проследовал за капитаном.
— Как чувствуете себя после схватки? — поинтересовался Воронцов. — Мне показалось, вам нездоровится.
— Я сражался на пределе сил. Мне всего лишь нужно немного отдохнуть. Ничего критичного. Такое бывает.
— Точно? Если есть какие-то проблемы, обратиться бы вам к полковому лекарю.
— Почему вы решили, что у меня проблемы?
— Про тёмную магию никто не знает. Она может повлиять на организм самым непредсказуемым образом. Поэтому и советую вам наблюдаться у лекарей.
— Понял. Буду иметь в виду, — пообещал я, решив не спорить.
— Хорошо. Тогда у меня к вам другой вопрос. Что произошло между вами и лейтенантом Орловым? Он утверждает, что вы не подчинились приказу.
— Всё просто. Когда появился вождь, я решил остановить его на подступах, чтобы он не добрался до отряда. Но лейтенант Орлов приказал мне вернуться под предлогом, что хочет сразиться сам. Я посчитал данный приказ не только не уместным, но и весьма опасным. Лейтенант Орлов ни разу не дрался с вождями. Было крайне неразумно с его стороны останавливать меня.
— Но неподчинение приказу — серьёзный проступок, — сухо проговорил Воронцов. — Приказы не обсуждают, их выполняют. Неужели вас не научили этому?
— Я и не обсуждал, просто сделал то, что считал необходимым.
— Не переиначивайте мои слова. Вы прекрасно поняли, что я имею в виду.
— Разумеется. И скажу вот что. Считаете мой поступок нарушением? Считайте. Я пошёл служить на границу, чтобы драться с тёмными, и мне всё равно, где это делать: в гвардии, в обычном подразделении или в штрафбате. Я за славой не гонюсь, за синий мундир не цепляюсь.
— Ваш благородный порыв достоин похвалы, но поступки… оставляют желать лучшего.
— Плевать на поступки. Вы не понимаете, что грядёт. К нам движется сама смерть. Повелители тьмы. Я слышал о них от старых князей, которым довелось встретить пришествие тьмы. Это настолько ужасная тварь, что и представить трудно. И мы с ней сегодня чуть было не столкнулись. Вот о чём надо думать, вот к чему готовиться, господин капитан, а не отношения выяснять.
— Не знаю, что вам кто рассказывал. Пока, кроме огромных щупалец, мы ничего не видели. Но что бы там ни было, субординация есть субординация, и я бы попросил впредь не нарушать её. Орлов пообещал, что в этот раз не станет доводить информацию до вышестоящих офицеров, но при условии, что с вашей стороны такое больше не повторится.