“Это безумие! Это… Стоп! Не исчезай!..” — паника охватила, святейшего, во время просмотра восхитительного фильма, обламывая все удовольствие, каждый винтик работает и Царь-Владыка тьмы почивает. Узрев слишком многое, святейший получил удар молнии в руку. Плоть обгорела, кожа пузырилась и волдыри образовались, а концы пальцев обуглились от высочайшего заклятия раскрытия.
— Аааа!!! — пронзительный крик Крала заставил вспомнить его о реальности, заплатить достойно за свою беспечность: левая ладонь, обгорела до костей, а проклятие продолжало двигаться дальше, оголяя и дальше нежную плоть святейшего.
На возгласы Святого отца Священной Империи, ворвались мастеры паладины, ожидавшие увидеть великое зло, а на правде увидели побледневшее лицо преклоняемого ими человека.
Вскоре кардиналы и магистры света, быстро избавился от проклятия порчи осевшей на коже и после в обход всех действующих законов, отдавали жизненную силу, дабы восстановить руку в начальное состояние.
…
— Жалкий пастух возомнивший себя царем мира! Смех, да и только, — сквозь улыбку произнесла Роза засекшая чужой палантир. Поправил розовые длинные волосы продолжала наблюдать, чтобы покой Владыки проходил спокойно и не показывала чужакам больше, чем следовало.
Розово-попруровое платье идеально сочиталось с фигурой магессы, которая занималась важным делом, иногда одним глазком поглядывая на досуг Владыки тьмы.
Глава 59
Колеса кареты задели кочку, повернулись и остановилось с грохотом. Полный аромат зловония бедных трущоб ударил прямиком в обаяние обоих вампиров, заставляя морщиться.
Люди, как скот относились к чистоте; неухоженные улицы покрытые человеческими отложениями. По толстым стенам домов сходился мох и плесень, где-то неподалеку летали полчища мух… Вслед развернулся вид ям гниющих тел, почти готовых к сожжению вечером. Недавняя эпидемия изолировала районы города и без серьезного медицинского осмотра и права не пустят дальше собственного носа.
— Опарыши… Мерзость, — проговорил тихо Ардар, глядя в лицо своему господину.
— Чего это ты? Разве не увидел воспоминаний моих предков? Где я со спокойным обличием нещадно поедаю белых червяков, — полным спокойствия вымолвил Алев, думая: “Опарыши, мелочь в сравнении с выживанием в Бездне, в дыре где каждое насекомое считает тебя едой”.
Следом Ардар открыл дверцу кареты и вышел: желудок выворачивало наизнанку, а лицо позеленело. Вчерашний ужин человеческой кровью стекал с губ тянучими каплями. Желто-бордовая жижа образовалась под ногами, сильное воображение и острые воспоминания переданные недавно грянули, словно беда на хрупкое самосознание вампира.
— Давай побыстрее, а то проблем наживем, — сказал кучер кареты.
— Хорошо, — придерживая рукой живот, ответил слуга Алева.
***
Замок лорда выглядел большой седой массой камней, покрытые веками сражений царапинами и колотыми отбитыми частями. Благородный зеленый мох охватывал стены. Стражники зорко наблюдали за людьми, во избежании пьянки или других преступных деяний, кои могли свершить мирные жители. Люди сновали подобно оживленной волне насекомых, подобно муравьям каждый выполнял свою тараканью задачу: “Жить чтобы жрать, а не есть чтобы жить”.
Налоги подняли до небес, бедные становились беднее, богатые богаче. Происходящая война выжимала последние соки жизни из простых селян и мастеров. Заставляя купцов вставать на колени перед налоговой комиссией или стул экзекутора, выбор определенно был, потому купцы мерились с ужасными ценами за свои жизни.
Родители отдавали последний шматок хлеба своим детям, кои выживали на воровстве, правда некоторых ожидала печальная участь. Пойманных на всеобщем обозрении, клеймили каленым железом. На обеих ладонях оставались метки двух полулун. Каленое железо, прожигало плоть, запекалось на коже, крики и мольба доносились звонкими детскими голосами, но никто не вправе остановить правосудие.
Узор оставался до конца дней. Больше человек не являлся частью общества, становился изгоем. Таких не брали на работу. Единственный путь лежал на каторгу в шахту и под цепями, где жить оставалось от пяти до семи лет. Даже выбравшись победив надсмотрщика, оставалось недолго жить. Второй пуститься во все тяжкие в полное беззакония, и жестоких правил темный мир преступности.
***
Карета достигла места и оба вампира неспешно подходили к огромным вратам с железными узорами драконов. Проходя, понимаешь величие и гордость этого народа — глядя в герб королевства. Символ говорил о безмерной власти и могуществе, человек восседал на золотом троне в виде зверя. На голове корона, скипетр в правой и чашей весов в левой, под низом выглядывали слуги, держащие на себе царский трон. В образе заложен глубокий смысл, но главное:
“Короля поддерживают слуги — без, он как без рук”. Идя дальше виду предстала конюшня и колодец, две необходимые вещи в замке. Гонец всегда нужен, а вода — это жизнь.
— Добро пожаловать, уважаемые гости, — сказал слуга.
— Проведи нас, — долей презрения взглянул Алев на смерда.
“Не нравиться мне это, лучников и стражи мало. Внутри засада или отпускные? Тогда очень много крови прольется, неужто он пойдет на это?..” — подумал Алев. — “Нет, тут надо копать глубже. Могло произойти в происшествие в городе, но это не объяснит куда делись основные силы, надеюсь мои опасения вскоре пройдут”.
Тем временем слуга провел обоих кровопийц в холл, большое помещение в готическом очерке предстало: золотые канделябры, мрачные черные стены, красные ковры и скатерти, высокие зашторенные окна.
— Господин Герцог вскоре придет, а пока могу предложить отобедать лучшими блюдами… — сказал, слуга указывая на столы, — гарниры, мясо, салаты — все почтения и вкусы будут удовлетворены.
— Ардар, если хочешь можешь продегустировать и сдохнуть от яда, — прислужник Алева покачал головой в знак отказа.
“Пахнет ядом, я это чувствую”, - острое обоняние никогда прежде не подводило вампира.
— Когда будет Герцог? — нагло вопросил Ардар, чувствуя жажду крови и очень приятный аромат.
“Как много вкусного, особенно девственной крови, откуда столько? Рабы или селяне? Да неважно, главное, что есть чем подкрепиться”.
— Прошу потерпеть, у Герцога прием.
“Я разорву глотку этому жалкому смерду, но сперва встречу Герцога Криса. Проклятое существо, которое достойно только погибели”.
Решив немного подразнить скрытых личностей за серыми стенами, Алев подходил к приемному зала, принявшись наблюдать за правосудием Криса.
— Прошу остановитесь, — сказал слуга, преграждая путь Алеву.
“Хорошо будет по вашему”, - подумал кровосос, заметив краем периферии заряженные серебряные болты арбалетов.
“Конечно, я могу ловко уклоняться, но зачем себя подвергать лишней опасности?”
Прислуга замка смерила взглядом наглого гостя, нарушившего покой. Собиралось все больше глаз, следящих за дальнейшим парадом. Окружение накалялась вязло, давя на легкие огнем. Чувствовалось нехватка чистого воздуха, разум многих мрачнел, лица становились сердитыми.
“Неужто! Они!.. Они все слуги его крови! Крис, когда ты обезумел!..” — паника помалу, сжимала сердце в груди, ясное ощущение беды стремительно давило.
“Если, ничего не предпринять — эти кровопийцы выпьют меня до дна”.
Алев отступил назад, поглядывая на беспокойного Ардара, ситуации стремительно набирала обороты. “Что меня ждет? Плен? Пытки?.. Он наплевал на древний закон! Крис, ты заплатишь за это”, - вспоминал кроваво стрый договор Алев, который уложил нерушимые правила, позволяющие иметь только трех личных рабов крови.
***
Приемный зал, дворяне с обеих сторон наблюдали за правосудием. На возвышении, как принято восседал вершитель проблем Крис, смотря сверху вниз на жалкого простолюдина. Староста деревни имел потрепанный вид, и ничуть не смущенный взгляд от благородных лиц, держа в руках соломенную шляпу.