— Лоркус Снил — тот человек, доклада которого ты ждёшь?
Мэншун кивнул.
— Тебе что-то известно по поводу его судьбы?
Фзул покачал головой.
— Ничего. Правда. Что ж, я нацелен на полное уничтожение Сарбахо и его особняка. Сделаем из него пример для любого, задумавшего любое неповиновение или прямой вызов Братству. Собери всех, кто у нас есть, для совершенно открытого налёта, который превратит Вирмову Гавань в руины. Мы используем все наши стенобитные заклинания и дадим повод задуматься нашим преданным горожанам.
Неожиданная улыбка Мэншуна была яркой и такой же искренней. Именно это он планировал сам, со жрецами или без. Но поддержка полных сил храма нравилась ему больше, чем её отсутствие.
Они легко и быстро согласились, что падение Вирмовой Гавани должно быть достигнуто «к следующему полудню». Фзул предложил расставить своих старших жрецов на крышах, чтобы разить солдат, отправленных сражаться с зентиларами — как и любые жалкие останки городской стражи, достаточно неразумные, чтобы решиться бросить вызов власти Зентарима.
Им потребовалось обменяться всего несколькими словами, чтобы согласиться после разрушения Вирмовой Гавани усесться и ждать, пока затаившиеся выжившие путевые лорды будут страдать от того, что их порталы превратились в губительную западню. Конечно, они будут убивать всех независимых волшебников, которые подойдут к любому из особняков путевых лордов, не дожидаясь, пока те смогут нанять любого, способного снова обезопасить Тёмные пути.
— Повелители путей падут, мы сразу же восстановим городскую стражу под своей властью, а совет может встречаться так часто, как хочет, и делать, что пожелает, — злорадствовал Фзул, допивая шестой кувшин вина. — Зентильская Твердыня будет нашей.
Он был вознаграждён нетерпеливой улыбкой Мэншуна, и они чокнулись кубками.
Фзул Чембрил этим наслаждался.
Впервые за очень долгое время Мэншун действительно в нём нуждался.
И это означало, что в ближайшем будущем можно не опасаться хитрого или жестокого нападения, здесь или где-то в другом месте.
Более того, непрерывно растущий список потерь среди магов Братства позволит Правой руке Бейна получить на какое-то время немалый вес в Зентариме; Мэншун быстро оставался один, противостоя почти в одиночку всей мощи храма.
Поистине в одиночку. Прошлой ночью в личное святилище Фзула прилетел созерцатель, преодолев сторожевые заклинания с презрительной лёгкостью, и передал личное послание.
— Ты можешь рассчитывать, что Мэншун не получит помощи от моих сородичей в этой драке за Тёмные пути, — сказал глазной тиран. — Мы считаем это испытанием его силы и способности править Братством. Так что можешь не бояться, Фзул Чембрил — если Мэншун призовёт нас сокрушить тебя или твоих храмовых подчинённых, мы к нему не прислушаемся.
— Отойдите! — рявкнул Эльминстер на мчащихся вперёд стражников, опустивших глевы и нацелившихся на него. — Я исправляю зло Мэншуна, чтобы все могли снова спокойно пользоваться этим Тёмным путём. Навредите мне — и вы обречёте его и источник своих средств к существованию.
— Назад! — прозвучал раскат более глубокого голоса за спиной у стражников. — Кто ты такой, волшебник?
— Эльминстер, —ответил бородатый маг — когда пол затрясся у них под ногами и далёкий гром заставил стеклянные лампы звенеть, а весь особняк вокруг них — содрогаться.
— Что происходит?—требовательно спросил путевой лорд. — Это продолжается уже весь день!
— Прошлой ночью Амбрам Сарбахо убил множество зентаримов. Теперь Мэншун занят разрушением Вирмовой Гавани в качестве предупреждения для всех вас.
— Что это значит?
Эл пожал плечами.
— Он собирается раздавить всех, кто не встанет перед ним на колени. Так что некоторые из вас могут решить воспользоваться вратами, чтобы сбежать из Зентильской Твердыни со всем вашим богатством и слугами. Но вы — зенты, так что большинство из вас скорее поклянётся сражаться с Мэншуном до смерти. А пока Мэншун развлекается в Вирмовой Гавани, я должен воспользоваться этим шансом и расплести смертельные заклинания, наложенные им на все Тёмные пути до последнего, чтобы снова их обезопасить. Так что я отправляюсь заниматься следующим. А вам, господин, предстоит принять решение.
Яварла выплыла из приятного сна, чтобы обнаружить тёплое прикосновение солнца к лицу. Она была уютно завёрнута в собственное одеяло мерцающей ткани. Шторм положила её сундучок ей в руки и откуда-то добыла мягкую подушку ей под голову.