— Понимаю, что вы имеете в виду, доктор Дэйл. Вы пытаетесь обнаружить, умер ли кто-нибудь в этот период? Ведь он мог превратиться в вампира? Позвольте хоть подумать… Первая неделя сентября…
Хендерсон на несколько секунд задумался, а потом резко поднял голову.
— В то время в Мэйсвиле умерли только три человека: старая дама, лет девяноста, она умерла от старости; молодой фермер, который попал в аварию на тракторе, и младенец, погибший при рождении. Конечно, немыслимо, чтобы кто-то из них стал вампиром после смерти.
— Ну, а какие-нибудь чужие в это время останавливались в Мэйсвиле? — спросил доктор Дэйл. — Я имею в виду, приехал ли в это время кто-нибудь в деревню, с тем чтобы остаться и дальше там жить?
— Только новый телеграфист на железнодорожной станции Мэйсвил — Феллоу. И, конечно, Герритт Геисерт приехал в Мэйсвиль примерно в это же время, но его едва ли можно назвать чужим.
— Герритт Геисерт? — повторил доктор Дэйл. — Это не о нем вы говорили как о единственном обитателе одного из старых особняков в холмах, которые ныне необитаемы?
Доктор Хендерсон кивнул.
— Да, особняк Геисерт — один из старейших в холмах, построен еще в начале восемнадцатого столетия. Как я понимаю, настоящий Геисерт покинул эти места в середине восемнадцатого века, когда и была заброшена большая часть усадьб. Так вот, месяц назад, или около того, в наши края вернулся один из его отпрысков, которого тоже зовут Герритт Геисерт. Появившись как-то вечером в Мэйсвиле, он уведомил о своем появлении власти и предъявил права на старинную усадьбу в холмах. Как я понимаю, днем он занимается ремонтом дома, а в деревне появлялся только по вечерам.
— Геисерт… Герритт Геисерт, — пробормотал доктор Дэйл, нахмурившись. — Я подозреваю, этот Герритт Геисерт приходил знакомиться с Ролтонами и остальными?
— Да, Герритт посетил наиболее старые семьи: Ролтонов, Муров и других, — подтвердил доктор Хендерсон. — В деревне он появлялся нерегулярно, как я и говорил, но мы сами приглашали его, потому что он вежливый и очень интересный молодой человек.
— А что вы скажите о Феллоу, который, судя по вашим словам, появился в ваших краях примерно в то же самое время? — спросил Дэйл. — Кто он таков?
— Ну, я видел его довольно редко, неподалеку от станции, где он дежурит по ночам, — проговорил доктор Хендерсон. — Выглядит он обычным парнем.
Доктор Дэйл кивнул, задумавшись, откинулся на спинку своего кресла, в то время как доктор Хендерсон с интересом уставился на него. Наконец Дэйл поднял голову.
— Вы сказали, что ни с кем не говорили о своих подозрениях относительно вампиров и о том, что собираетесь отправиться ко мне за помощью, кроме как с Джеймсом Ролтоном и Эдвардом Хармоном? — поинтересовался он.
Доктор Хендерсон кивнул.
— Да, и, как я уже сказал, я попросил их никому об этом не говорить. Я боялся, что, если Оливия Ролтон услышит эти разговоры, станет еще хуже.
— Хорошо, — кивнул ему Дэйл. — Нехорошо было бы, если бы я приехал, и каждый в деревни знал, зачем я объявился в тех краях.
— Так, значит, вы отправитесь со мной в Мэйсвиль? — быстро спросил доктор Хендерсон. — Вы разберетесь с этим случаем?
Доктор Дэйл решительно кивнул.
— Вы можете рассчитывать на меня и Оуэна. Мы отправимся в ваши края первым утренним поездом, потому что если и в самом деле в вашей деревне завелся вампир, чем скорее мы остановим его, тем лучше.
Доктор из Мэйсвиля побледнел.
— Понятно, — сказал он. — Кстати, из головы совсем вылетело… Теперь, когда вы согласились помочь мне, я чувствую себя увереннее.
— Да, но помните: если это настоящий вампир, возможно, я не смогу победить его, потому что, как я уже говорил, вампиризм, одна из самых ужасных форм Зла, с которой бороться труднее всего. Желательно, чтобы никто в Мэйсвиле не знал, зачем я и Оуэн туда приехали. Полагаюсь на ваше молчание.
— Можете быть уверены, — ответил доктор Хендерсон. — Так завтра мне вас ждать?
— С первым утренним поездом, — заверил доктор Дэйл. — Мне и Оуэну нужно собрать инструмент, в котором мы нуждаемся. Если Джеймс Ролтон наблюдает за Оливией, как вы говорите, она будет этой ночью в безопасности, а завтра мы возьмем её под свою опеку.
Доктор Хендерсон кивнул, пожал руку доктору Дэйлу и вышел из кабинета.
Как только гость удалился, доктор Дэйл вскочил со своего места, подошел к книжному шкафу у восточной стены кабинета и снял с полки книгу в телячьем переплете. Пролистав несколько страниц, он углубился в чтение, словно нашел именно то, что искал. Потом он вернулся, положил книгу на стол, и повернулся ко мне.