Райнасон повернулся к столу и с интересом посмотрел на Мару.
- Любопытно, что тебя с ним свело? Обычно ты держишься особняком.
Девушка криво усмехнулась. У нее были длинные темные волосы, ниспадавшие на плечи. Здесь большинство женщин отращивали волосы до талии, что являлось чрезмерной имитацией моды внутренних миров, но у Мары было больше вкуса. Своими карими глазами она посмотрела прямо в глаза Райнасона:
- Он был в плохом настроении, и я пошла с ним, чтобы играть роль миротворца. Но, как вижу, я оказалась не очень нужной тебе.
- Нет, почему же, ты очень даже помогла, спасибо тебе. Правда ли то, что он говорит о губернаторстве?
- Конечно. Маннинг редко блефует, ты и сам это знаешь. Он очень влиятельный человек.
Райнасон нахмурился:
- Он был бы намного полезнее, если бы помогал нам. Он пытается ускорить предварительный отчет, который вряд ли стоит того, чтобы на него вообще тратить время.
- И это то, что тебя беспокоит?
Он попытался сфокусировать свой взгляд сквозь дымовую завесу бара.
- Конечно. Кроме того, его отношение к этим людям.
- К хирлайцам? Ты считаешь их людьми?
Он пожал плечами:
- А что такое люди вообще? Только мы, человеки? Или любое разумное создание, с которым можно разговаривать, обмениваться мыслями?
- Я бы сказала несколько иначе: людьми следует считать тех разумных существ, на суждения которых можно положиться, - сказала она мягко. - Не только в интеллектуальном, но также и в эмоциональном плане. И в первую очередь необходимо понимать их, чтобы вступать в такой контакт. Это, по-моему, именно то, что делает разумных существ людьми.
Райнасон сидел молча, стараясь переварить сказанное Марой, несмотря на туман в голове. Хриплый шум бара вдруг затих, превратившись в подводный звуковой фон, окруживший его со всех сторон; потом он вообще куда-то пропал.
Наконец, он заговорил:
- В этом-то и вся загвоздка с этими хирлайцами. Я действительно не способен их понимать. Создается впечатление, что контакт действительно отсутствует, даже через переводчика. - Он уставился в свой стакан. - Мне до чертиков хотелось бы заполучить прямой телепатер; я смог бы напрямую работать с хирлайцами, поскольку они телепаты. И еще мне бы хотелось самому установить с ними прямую связь.
В следующее мгновение он ощутил на своей руке руку Мары и осознал, что почти уснул за столом.
- Ты бы лучше шел к себе, - посоветовала она ему.
Он встал и потряс головой.
- Нет, действительно, как ты относишься к такой идее? Что если бы у меня был телепатер и я смог бы обмениваться с Хорнгом мыслями? Прямой контакт, без переводчика. Я бы смог сам добраться до памяти этой расы!
- Я думаю, что тебе следует поспать, - повторила она. У нее был явно обеспокоенный вид. - Тебя слишком волнует эта история. И забудь о телепатерах.
Райнасон посмотрел на нее и улыбнулся.
- Почему? - спросил он спокойно. - Хотеть не вредно.
- Потому что, - ответила она, - послезавтра мы получаем три телепатера.
3
Райнасон в течение нескольких секунд по инерции продолжал улыбаться ей, пока наконец до него не дошел смысл сказанного. Затем он резко сел и, чтобы сохранить равновесие, одной рукой взялся за край стола.
- Ты сможешь сделать так, чтобы мне достался один из них?
Она неопределенно пожала плечами:
- Если тебе удастся настоять и если Маннинг даст добро. Но есть ли в этом необходимость? Я имею в виду прямой контакт с существом другой расы?
Честно говоря, теперь, когда появилась реальная перспектива опробовать идею на практике, он и сам не был в этом уверен. Поэтому ответил неопределенно:
- Чтобы узнать это, надо попробовать.
Мара опустила глаза и стала раскручивать свой стакан с напитком, любуясь, как маленькие красные пятна образуются внутри и поднимаются на поверхность. Повисло задумчивое молчание.
- Покайся, Ли Райнасон! - Эти слова взорвались над его ухом, перекрывая волны шума, заполнявшие зал. Он повернулся, наполовину поднявшись; Ренэ Мальхомм нависал над ним, его широкая улыбка открывала зубы, одного в нижнем ряду недоставало.
Райнасон снова сел на стул.
- Не кричи. У меня и так болит голова.
Мальхомм взял стул, который освободил Маннинг, и тяжело опустился на него. Затем, установив свой плакат на краю стола, наклонился вперед, размахивая своим толстым пальцем.
- Вижу, Ли, ты имеешь дело с людьми, которые поработят все чистое в твоем сердце, - прорычал он, но Райнасон заметил смех в его глазах.
- Маннинг? - кивнул он. - Он поработит каждое чистое сердце на всей этой планете, если только ему удастся найти такое. И я полагаю, что он уже поработал в этом направлении с Марой.
Мальхомм повернулся к девушке и выпрямился, бесцеремонно рассматривая ее оценивающим взглядом. Мара спокойно встретила его наглый взгляд, подняв брови как бы в ожидании приговора.
Мальхомм покачал головой:
- Если она чиста, тогда это грех, - высказал он свое заключение. Трижды проклятый грех, Ли. Я когда-нибудь просвещал тебя насчет двуликого Януса, который одновременно является и добром, и злом?
- Да, и притом не один раз, - ответил Райнасон.
Мальхомм пожал плечами и снова повернулся к девушке:
- Тем не менее, я с удовольствием приветствую вас.
- Мара, это - Ренэ Мальхомм, - сказал Райнасон вымученным голосом. Он считает, что мы друзья, и я боюсь, что он прав.
Мальхомм склонил свою косматую голову.
- Моя фамилия на старофранцузском земном языке означает "плохой человек". У моей семьи длинная и бесчестная история, но самые древние мои предки, к которым я смог добраться по генеалогическому древу, носили эту же фамилию. Оказалось, что в том мире было слишком много Бэйкеров, Смитов, Карпентеров и Пристов - как раз самое время для Мальхоммов. А мое первое имя произносилось раньше "Рэ-нэй", но языковая реформа упразднила все различия в акцентах земных языков.
- С учетом прошлого ваших предков, - улыбнулась Мара, - следует признать, что здесь вы в подходящей компании.
- Хм, подходящая компания! - прокричал Мальхомм. - Я никогда не искал подходящую компанию! Моя работа, мое предназначение всегда влекли меня туда, где сердца черные-пречерные, где есть нужда в покаянии и в искуплении - вот почему я попал на Край.
- Вы религиозны? - спросила она.
- А кто действительно религиозен в наши дни? - вопросом на вопрос ответил Мальхомм, пожимая плечами. - Религия - наше прошлое, она мертва. Ее практически забыли, и имя Бога можно сейчас услышать разве что во гневе. Прокляни тебя Бог! - кричат массы. Вот это и есть наша современная религия.
- Ренэ путешествует, разглагольствуя о грехе, - объяснил Райнасон, получая таким образом пожертвования, которые расходует на выпивку.
Мальхомм улыбнулся:
- Ах, Ли, ты так близорук. Я неверующий черный мошенник, но, по крайней мере, у меня есть призвание. Наши научные открытия уничтожили религию; мы забрались в небеса и не нашли там бога. Но наука, кстати, и не опровергла его, и люди забывают об этом. Я разговариваю голосом давно позабытого; я напоминаю людям о боге, чтобы уравновесить весы. - Он прервал свою длинную тираду, чтобы схватить руку официанта и заказать выпивку, затем повернулся к ним. - Ничто не говорит о том, что я должен верить в религию. Если бы в этом действительно была необходимость, то тогда не нужно было бы проповедовать ее.