За спиной у меня тоже застучали копыта. Обернувшись, я увидел, что Финан выслал Берга и моего сына.
– Держитесь за мной, – предупредил я их.
Заметив, как Гутфрит и двое его сопровождающих обнажили мечи, мои спутники тоже вытащили длинные клинки из ножен. Берг расположился позади и правее от меня, напротив человека, державшего лошадь Хротверда. Сын был по левую от меня руку, лицом ко второму противнику.
– Что… – заговорил сын.
– Молчи! – оборвал его я.
Гутфрит осадил коня буквально в двух или трех шагах от меня. Одутловатое лицо короля, обрамленное сталью шлема, блестело от пота. Его брат, одноглазый Сигтригр, был красивым мужчиной, а Гутфрит пил слишком много эля и ел слишком много жирной пищи, отчего в седле сидел грузно. У него были маленькие, подозрительно бегающие глазки, широкий нос и длинная борода, заплетенная в свисающие на дорогую кольчугу косицы. Конь его щеголял в серебряной сбруе, гребень шлема украшало перо ворона, а меч он приставил к горлу Хротверда.
– Лорд архиепископ! – приветствовал я священника.
– Лорд Ут… – заговорил Хротверд, но осекся, когда лезвие меча надавило ему на горло.
– Обращайся сначала ко мне, – прорычал Гутфрит. – Я твой король.
Я посмотрел на него и нахмурился:
– А имя свое не напомнишь?
За спиной хмыкнул сын.
– Хочешь, чтобы этот поп сдох? – процедил Гутфрит. Под давлением меча Хротверд отклонился в седле. Его испуганные глаза впились в меня поверх серой стали клинка.
– Да нет, в общем, – спокойно ответил я. – Он мне вполне даже нравится.
– Настолько, чтобы просить сохранить ему жизнь?
Я сделал вид, что взвешиваю эту мысль, потом кивнул:
– Да, готов. Отпусти его.
– За это придется заплатить. – Гутфрит осклабился.
Я подметил, какую неудобную позицию занимает Гутфрит: Хротверд располагался слева от него, а меч он держал в правой руке.
– Платить нужно за все. – Я шагнул влево, тем самым вынудив Гутфрита наполовину отвернуться от Хротверда. Меч задрожал. – Король Этельстан хочет всего лишь поговорить с тобой, – продолжил я. – И обещает сохранить тебе как жизнь, так и корону.
– Этельстан – дерьмо из поросячьей задницы, – огрызнулся Гутфрит. – Ему нужна Нортумбрия.
Тут он был прав, по крайней мере касательно устремлений Этельстана.
– Этельстан держит слово, – возразил я. Хотя, по справедливости говоря, меня Этельстан предал, нарушив данную клятву. Тем не менее я стоял тут и делал то, что ему угодно.
– Он обещал не вторгаться в Нортумбрию, пока ты жив, – сказал Гутфрит. – Однако сейчас здесь!
– Ему понадобилось поговорить с тобой, ничего больше.
– Быть может, мне стоит убить тебя? Вдруг мелкому засранцу это понравится?
– Ну, попытайся. – Конь сына пошевелился у меня за спиной, копыто цокнуло о разбитый камень дороги.
Гутфрит подвел лошадь ближе ко мне и развернул меч в мою сторону.
– Лорд Утред, ты так и не принес мне присягу на верность, – напомнил он. – А я ведь твой король.
– Это верно, – согласился я.
– Тогда на колени, ярл Утред. – Слово «ярл» он произнес с издевкой. – И присягни мне.
– А если не стану?
– В этом случае тобой покормится Клык Вепря.
Как я смекнул, Клыком Вепря назывался меч, находившийся теперь поблизости от моего лица. Я видел зазубрины на отточенных кромках, ощущал щекой исходящий от нагретого металла жар, солнце играло на плавных разводах кованой стали.
– На колени! – взревел Гутфрит, дернув клинком.
Я поднял голову и заглянул в темные, полные ненависти глаза.
– В обмен на свою присягу я требую пощадить архиепископа, – заявил я. – И остальных заложников.
– Не можешь ты ничего требовать! – рявкнул он. – Ничего! – Гутфрит ткнул мечом, острие проскрежетало по моей кольчуге, потом уперлось в одно из звеньев, заставив меня податься на полшага назад. – Ты будешь моим вассалом, – продолжил король. – И получишь только то, что я соизволю дать. А теперь на колени! – И он снова надавил на меч, еще сильнее.
Когда я покорно опустился на колени и понурил голову, у моего сына вырвался изумленный возглас. Гутфрит хмыкнул и поднес клинок к моему лицу.