С приветливой улыбкой он махнул огромными ручищами, чтобы гости отошли в сторону и он смог открыть ворота. Мартиса поняла его странный язык жестов и бессловесные команды. Немой. Почему-то в этом жутком месте, забытом живым миром, это её не удивило.
Цепь и замок спали, и ворота открылись с пронзительным визгом. Камбрия шагнул во двор, Мартиса держалась подле него. Епископ не обратил внимания на слугу, но она застенчиво улыбнулась и кивнула. Тот улыбнулся в ответ.
Великан обогнал епископа, направляя гостей в уцелевшую часть поместья. Они остановились перед резной дверью, выдержавшей напор стихий. Между грудями Мартисы пробежала струйка пота.
Она застыла в порыве самобичевания. Перед глазами вспыхнул образ камня души в руке Камбрии, и она предостерегла себя. До сих пор они увидели лишь тени в лесу, руины и немого раба. Ничего страшного. Но она не могла избавиться от неустанно шепчущего голосочка: «Ими всеми правит ворон-колдун, и скоро он будет править и тобой».
К её облегчению, когда они вошли в дом, на них ничто не напало.
«Крылатый Берсен, когда ты стала такой трусихой?»
Она покраснела, устыдившись своего страха. Для этого дела нужны храбрецы. Внутренний голос снова стал над ней насмехаться: «Но кто из них был бы также заинтересован в исходе дела?».
Они прошли из пустого вестибюля в более просторную комнату, залитую приглушённым солнечным светом. Мартиса моргала, пока глаза не привыкли к полутьме, и ахнула.
У неё перехватило дыхание от погребённого под пеленой пыли блёклого великолепия главного зала. Почерневшие балки парили над головой, перекладины пересекались в густой паутине, поддерживая высокий потолок. Вдоль стены тянулся огромный камин, на его полке стояли резные фигурки мифических зверей, переплетённые в вечном бою. Когда-то это было величественное место, гораздо большее, чем поместье Камбрии — место, построенное для королей и их воинов-защитников.
Как низко пал великий! Под ногами хрустел хрупкий тростник. Немногочисленная мебель посерела от грязи, гобелены проела моль. Свет просачивался сквозь окна, покрытые слоем грязи, создавая ложный мрак. Хотя стены всё ещё стояли, зал выглядел таким же заброшенным, как и руины западного крыла.
Слуга наклонился, услужливо отряхивая подушки и табуретку. В воздухе закружилось облако пыли. Камбрия с отвращением скривил губы.
— Нет, не желаю здесь сидеть. — Он собрал полы одежды и огляделся по сторонам. — Не лучше крестьянской лачуги. Хотя, чего я ожидал?
Мартиса уставилась на епископа, поразившись его хамству. Она перевела взгляд на слугу и увидела, как исчезает его улыбка, сменяясь пустым, выжидающим взглядом. Она сама прекрасно знала этот взгляд — и часто одаривала им своего господина.
Камбрия нахмурился и отшвырнул табуретку в сторону.
— Ну! — огрызнулся он. — Не тяни время, смерд. Я не собираюсь задерживаться на радость твоему хозяину. Приведи его!
Слуга пожал плечами и исчез в коридоре, тускло освещённом сальными свечами в изогнутых бра. Их пламя мерцало, когда великан проходил мимо.
— Наглый слуга наглого мага-падальщика. — Голос Камбрии сочился отвращением. — Видишь, что происходит, когда подбираешь уличную шваль? — Он коснулся её руки. — Тщательно выбирай слова и держи язык за зубками, пока он напрямую к тебе не обратится. Шилхара любит ловушки. У него острый язык, и своими речами он выпотрошил не одного незадачливого противника в беседе. Ты ему не ровня.
Мартиса опустила голову и скрыла улыбку. Камбрия выбрал её для этого задания из-за её способностей, среди которых числился талант помалкивать и оставаться незаметной. Его предупреждение позабавило её и обнажило намёк на беспокойство от предстоящей встречи. Как интересно, что люди не всегда восхищаются собственными чертами в других.
Вновь появился немой слуга в сопровождении тонкой тени, вырисовывающейся на фоне слабого света коридора. Камбрия застыл рядом с ней, когда из тени вышел хозяин дома. Мартиса резко втянула в себя воздух, очарованная первой встречей с Повелителем воронов.
Живой огонь в закопчённой комнате, горевший холодным, неподвижным пламенем. Длинные алые одеяния кружились у его лодыжек, словно окровавленный дым. Выше многих мужчин, худощавый, чёрные волосы заплетены в тугую косу, лежащую на плече. Строгий стиль подчёркивал загорелое лицо, не красивое и не доброе, но словно высеченное из того же камня, что устилал двор. Чёрные глаза и орлиный нос напомнили о сходстве с кочевниками-курманами, которых Мартиса иногда видела на рынках, где они торговали коврами и оружием. Её живот сжался от ужаса, когда он посмотрел на неё и Камбрию со злобой в глазах.
— Как вижу, вы не заблудились. А жаль. Чем обязан чести вашего благородного присутствия, ваше преосвященство? Я ожидал лакея Конклава. Вместо этого ко мне явился сам верховный епископ.
Его глубокий голос резанул по ушам, прерывистый и грубый, словно он выдавливал слова из разорванного горла. Презрение окаймило приветствие, и уничижительная полуулыбка изогнула губы.
Лицо Камбрии застыло. Антипатия между двумя мужчинами разлилась по комнате, просачиваясь в стены и полы.
— Всё ещё правишь своим убогим клочком земли, Шилхара? — Насмешливый взгляд Камбрии пронзил слугу. — С армией из одного человека.
По комнате пронёсся грубый смех мага.
— Король грязи, Повелитель воронов. Каким будет мой следующий титул, ваше преосвященство? Как всегда, Конклав не может прийти к окончательному решению.
Глаза епископа загорелись.
— Жаль, что тебе не свернули шею много лет назад.
За годы служения Камбрии и дому Ашеров Мартиса ни разу не видела епископа на грани потери контроля. Теперь его совет держать язык за зубами обрёл смысл. Даже ему трудно сохранять спокойствие рядом с колдуном.
Тёмные глаза Шилхары сузились, загорелое лицо побледнело. Любопытное заявление Камбрии пролило кровь.
— Это свидетельство воли и долголетия греха, ваше преосвященство. Оно не исчезает так легко.
Каменное лицо Шилхары вдруг расслабились, но инстинкты Мартисы подсказали ей оставаться начеку. Гибкий и проницательный, из него получится смертоносный враг. Внезапно цена свободы показалась Мартисе слишком высокой, и она пожелала вернуться домой, в привычное тепло и уют кухни.
Подозрение блеснуло в обсидиановых глазах, когда маг тщательно рассмотрел её. Он обратился к Камбрии, не отводя от неё взгляда, и растущий страх перед ним мгновенно сменился неприязнью.
— Никогда не говори, что император не может быть милостив. Вы проделали долгий путь. Гарн подаст чай. Можете поведать о своём путешествии и зверушке, привезённой мне на потеху.
Глава 3
Шилхара восхищался искусными лжецами. Он сам был из их числа. Этот талант — одно из немногого, что он мог вынести в Камбрии Ашеровском. Так почему же верховный епископ Конклава, мастер вымысла, соткал столь плохо слаженную историю?
Гости пили чай в уютном кабинете. Девушка, крохотное серое создание, примостилась на краешке стула. Для ученицы она слишком стара, а также не заинтересована в своём будущем учителе. Её взгляд блуждал по комнате, ненадолго задержавшись на столе с зельями, а затем на беспорядочно сложенных в углу свитках. Воспитанница? Едва ли! Это не бедный родственник, зависящий от щедрости Ашера. И всё же, Камбрия выбрал её ученицей Шилхары не просто так, а Шилхара никогда не недооценивал коварного священника.
Тишина в комнате сгущалась, пока Камбрия не нахмурился, устав притворяться, что наслаждается чаем.
— Ну? Она пойдёт? Ты просил ученика. И я его привёл. Мартиса — хорошая девочка, послушная и умная. Она сослужит добрую службу.