Дар извивался, желая освободиться. Столь же отчаянно желая ощутить и вкусить Повелителя воронов, Мартиса не обратила на него внимания. Обнажённая спина учителя согревала её ладони, искушая гладкой кожей, мускулистыми выступами и впадинами.
Он занимался любовью с её ртом, поглаживая и посасывая, толкая языком и имитируя движение бёдрами.
Мартиса потёрлась бедром о его бедро, чуть всхлипывая, и грубая ладонь приподняла юбку и скользнула вверх по ноге.
Она горела ради него. Опасность шпионажа, сомнительная этика предательства одной жизни ради свободы другой и мотивы жадного до власти мага — будь всё оно проклято. На один-единственный обжигающий миг Мартисе захотелось лишь одного: ощутить на себе и внутри себя вкус Шилхары из Нейта.
Его рука скользнула под её ягодицы. Она запустила ладони в его волосы и крепче прижала к нему ногу, протестующе застонав, когда он внезапно напрягся и прервал поцелуй.
Его губы распухли, лицо исказилось от неутолённого желания, но глаза стали холодными и непроницаемыми, как чёрный лёд. Мартиса моргнула, сбитая с толку внезапным отказом.
— Я недооценил верховного епископа. Он знал меня лучше, чем я мог себе представить, когда привёл тебя в Нейт.
Он отпустил её и сделал шаг назад. Поражённая, Мартиса оступилась. Она уставилась на своего учителя, ошеломлённая столь внезапным поворотом событий.
— Господин, я…
Не обращая на неё внимания, он направился к двери с таким невозмутимым видом, словно они только что обсуждали погоду.
Она изумлённо смотрела ему вслед.
Шилхара остановился на пороге.
— Тебе нужно тренироваться. Твой дар нуждается в твёрдой руке. Начнём по возвращению с Восточного Прайма. — Его голос, ровный и далёкий, не выдавал эмоций.
Сгорая от смущения, Мартиса разгладила ткань юбки и поплотнее укуталась в шаль. Если он решил игнорировать страсть, которую они только что разделили, то она сделает то же самое.
— Спасибо, что прибежали мне на выручку.
Морщины омрачили его лоб и исчезли.
— Твоим визгом можно воскресить мертвеца. Я поражён, что Гарн и Каель ещё не подоспели.
Словно по команде, слуга и собака ворвались в открытую дверь. Шилхара отпрыгнул в сторону, чтобы его не затоптали.
— Ты слишком долго возился, — протянул он.
Гарн оглядел комнату, размахивая маленьким топориком в руке. Оружие в его массивной ладони напоминало детскую игрушку. Каель обнюхивал периметр помещения, его глаза горели ярко-красным, когда он втягивал носом воздух и недовольно фырчал.
— Скверна, — сообщил Шилхара своему слуге. — Кажется, на этот раз он ошибся спальней. — Он взглянул на Мартису. — Тебе не обязательно спать здесь сегодня. Есть и другие комнаты.
Она покачала головой, испытывая ту же неловкость в его присутствии, как и в первый день по приезду.
— Со мной всё в порядке. — Она улыбнулась великану. — Гарн, ты мой герой. На месте Скверны, я бы выпрыгнула из окна, когда ты ворвался в дверь.
Он улыбнулся и сделал ей знак рукой.
— В этом нет необходимости, — ответила она. — Я буду чувствовать себя виноватой, зная, что спала в удобной кровати, в то время как ты растянулся на полу под моим порогом.
Она посмотрела, как Каель обнюхивает пол и углы. Она не хотела оставаться одна. В те несколько минут в объятиях Шилхары она забыла весь ужас от личной встречи со Скверной. Теперь воспоминание вызвало у неё прилив страха.
— Я бы хотела, чтобы Каель остался со мной, если не возражаете.
Брови Шилхары поползли вверх, а нос сморщился от отвращения.
— Ты можешь выдержать эту вонь?
Мартиса улыбнулась, несмотря на унижение от того, что он отверг её.
— Уж лучше она, чем свидание с притаившимся Скверной.
Шилхара вернулся в центр комнаты и, создав зелёную сферу колдовского света, направил её в угол, где она осветила интерьер жутким изумрудным сиянием. Затем маг захлопнул ставни на окне и наложил на них заклинание.
— Если Скверна нанесёт ещё один визит, я узнаю. Эти обереги должны защитить тебя до утра.
Мартиса поклонилась.
— Благодарю вас, господин.
Он фыркнул.
— Возвращайся в постель. Скоро рассвет.
И с загадочным взглядом вышел из комнаты.
Гарн улыбнулся, похлопал Мартису по плечу и последовал за Шилхарой, прикрыв за собой дверь.
Мартиса положила шаль на сундук и с унылым вздохом присела на край кровати. Каель, глаза которого всё ещё отдавали алым, подошёл и плюхнулся на пол. Она наклонилась почесать его за ушами.
— Крылатый Берсен, как же от тебя несёт, но я рада твоей компании.
Она легла и стала считать трещины на потолке. Глаза защипало от непролитых слёз.
«Идиотка».
Никто не виноват в её тупости, кроме неё самой. Сбитая с толку предательским даром она поверила, что Шилхара жаждет её так же, как и она — его. По крайней мере, он был честен в своём отказе, в отличие от её последнего любовника. Эта мысль не убавила ни боли, ни унижения.
Мартиса коснулась своего лица, провела пальцами по носу, губам, изгибу подбородка. Подумала о Камбрии.
— Вы сделали правильный выбор. Он никогда не подумает соблазниться такой женщиной.
Она рассмеялась, и смех её прозвучал горько в зелёной полутьме.
Мартиса снова проснулась на рассвете. Она скатилась с кровати, вялая, и едва раздирая глаза. Каель ушел, чтобы она закончила с утренним омовением. Когда Гарн встретил её на кухне и на языке жестов объяснил, что они позавтракают по дороге в Восточный Прайм, она едва смогла пробормотать «доброе утро».
Они нашли Шилхару в роще, где он привязывал Комарика к оглоблям. Телега была заставлена ящиками с апельсинами, так что за облучком оставалось немного места для человека.
Шилхара поймал взгляд своей ученицы. Горячий румянец, вспыхнувший на шее и лице, заставил Мартису съёжиться. Бровь мага приподнялась, но он не стал насмехаться.
— По прибытию в Восточной Прайм ты ни на шаг не отойдёшь от Гарна, пока я буду торговаться с купцами. — Он похлопал Комарика по крупу и обошёл повозку, направляясь к Мартисе. — Никуда не ходи одна. Мы будем далеко от доков, но бордели не ограничивают свою охоту причалами. Не считай себя неприметной. Я бы тебя заметил, Мартиса. И другие тоже.
Маленький огонёк надежды вспыхнул и погас, когда его пристальный взгляд пронзил её.
— От этой одежды остались одни лохмотья. Когда доберёмся до места, я дам тебе несколько монет. Купи ткань, чтобы пошить себе новое платье, а то сейчас ты похожа на жертву атаки воронов.
Мартиса сжала руки в кулаки от его язвительного тона. Ехидный ублюдок, который приветствовал её и Камбрию, когда они прибыли в Нейт, вернулся во всём своём высокомерном великолепии. Даже Гарн перестал грузить еду на облучок и бросил хмурый взгляд на своего господина.
Мартиса стиснула зубы и выпалила, забыв об осторожности:
— А разве так я не лучше сливаюсь со здешним окружением?
Она махнула рукой в сторону особняка.
Гарн фыркнул, а Шилхара сощурился. На мгновение в его взгляде промелькнуло восхищение. Оно исчезло так же быстро, как и появилось, сменившись знакомой ухмылкой.
— Я с удовольствием верну тебя Камбрии. Мнится мне, верховный епископ будет удивлён увидеть на пороге свою... любимую воспитанницу.
Он больше ничего не добавил, лишь приказал Каелю вернуться в дом. Гарн помог Мартисе взобраться на повозку, а сам занял место возницы. Телега покачнулась, когда Шилхара запрыгнул в кузов и нашёл свободное место среди ящиков с апельсинами.
Он обхватил руками согнутые колени и откинул голову на поперечный брус. Рябь воздуха окружила его, прежде чем исчезнуть. Он закрыл глаза, омытый заклинанием, которое защитит его от кочек. Мартиса наблюдала за ним краем глаза, но отвернулась, когда он открыл глаз и бросил злобный взгляд на Гарна.
— Даже не надейся, будто я не догадался, что ты планируешь проехаться по каждой колее и выбоине лишь бы досадить мне.
Гарн, насвистывая, многозначительно устремил взгляд в небо. Несмотря на меланхолию, Мартиса скрыла смешок за ладонью.