Маг сжал яблоко. Разрезал его на ломтики и положил их на стол. Вытер нож о штаны, повернулся и с быстротой атакующей змеи вонзил смертоносный кончик в тыльную сторону ладони её бывшего любовника, лежащую на столе.
Потрясённый вопль боли пронёсся по общей площади, прервав все разговоры. Балиан вскочил на ноги и снова заревел, когда движение потянуло руку. Он уставился на окровавленную ладонь, а затем на Шилхару безумным взором.
— Яйца Берсена! Ты, тупой ублюдок!
Шилхара тоже поднялся, схватил Балиана за запястье и с безжалостной ловкостью выдернул нож. Ещё один мучительный вопль разорвал воздух. Шилхара провёл окровавленным лезвием по рукаву рубашки ошеломлённого прохожего.
— Прости, — произнёс он своим спокойным скрипучим голосом. — Я не заметил твоей ладони.
Ледяное выражение лица противоречило искренности слов. Мартиса была потрясена увиденным и протиснулась сквозь растущую толпу, окружавшую стол. Балиан снял с себя рубашку. Несмотря на кровь, капающую с пальцев, он оставался красив, отчего многие женщины в толпе ахнули. Его друг оторвал полоску ткани от рубашки и перевязал руку товарищу.
Балиан достал из ножен на поясе охотничий нож и здоровой рукой помахал им перед Шилхарой.
— В гробу я видел твои извинения. Я тебя кастрирую.
Шилхара улыбнулся, и толпа дружно втянула воздух.
— Прямо на месте?
— Брось это, парень. Ты только что бросил вызов Повелителю воронов! — раздался голос позади Мартисы.
Балиан побледнел, но не отступил.
— Мне всё равно, будь ты даже лорд навозной кучи. — Он плюнул Шилхаре под ноги. — И ты трус, раз пользуешься магией, чтобы выиграть бой.
Шилхара искренне рассмеялся. Он снял мантию и бросил её на стол. Балиан последовал за ним, держась на расстоянии, когда маг вышел на свободное пространство сразу за краем общей площади. Толпа двинулась за ними, смыкаясь вокруг сражающихся и образовывая импровизированную арену. Зажатая между вспотевшей торговкой рыбой и мужчиной почти такого же роста, как и Гарн, Мартиса усиленно орудовала локтями, стараясь лучше разглядеть схватку.
Солнечный свет блеснул на металле, когда Шилхара ловко повернул кинжал в руке.
— Тебе стоит послушаться мудреца, который заговорил с тобой, мальчик. Прими мои извинения, хотя можешь им не верить, и убирайся. Мне не нужна магия, чтобы выпотрошить тебя от глотки до яиц.
Он повернулся спиной к Балиану с явным пренебрежением. Мартиса присоединилась к хору предупреждающих криков, когда Балиан взревел и бросился на мага с поднятым кинжалом. Шилхара развернулся в последнюю минуту, искусно обошёл атаку противника и ударил ладонью между лопаток соперника. Балиан влетел в толпу, чудом не задев никого ножом. Зрители зааплодировали. Возбуждённые растущей жаждой крови они вытолкнули Балиана обратно на импровизированную арену.
Шилхара с отвращением покачал головой.
— Колоссальная глупость, скрытая за смазливым лицом. По крайней мере, боги иногда бывают справедливы.
И снова маг искал смерти, повернувшись к ней спиной. И опять Балиан бросился на него. Вместо того, чтобы отступить в сторону, Шилхара развернулся и встретил атаку напрямую, нанеся наотмашь такой удар, что тот отбросил голову Балиана назад и сбил с ног. Он ударился об землю, поднимая за собой облако пыли.
Шилхара встал над ним.
— Ты начинаешь меня раздражать.
Балиан перекатился на ноги и выплюнул комок крови. Разбитая губа и распухшая челюсть не остановили его, и он с трудом встал. Ещё три рывка. Шилхара уворачивался и отражал каждую атаку пинками, оплеухами и ударами кулаком — но не ножом, — и Балиана зашатало. Окровавленный и покрытый синяками он смотрел на Шилхару единственным ещё не заплывшим глазом.
— Я тебя хорошенько порежу, колдун. — Его слова звучали невнятнее, чем у пьяницы.
Шилхара закатил глаза к небу, словно взывая к богам.
— Ты всё время только разглагольствуешь, милая мордашка.
Балиан снова бросился на мага, и Мартиса выкрикнула очередное предупреждение. Шилхара с мрачным лицом, явно устав от издевательств над своим противником, сбил того с ног. Балиан упал на спину в грязь. Прежде чем он успел вздохнуть, Шилхара выхватила нож из его руки и прижал коленями плечи. Бывший любовник Мартисы захныкал, когда маг оседлал его. Вооружившись обоими ножами, Шилхара прижал своё оружие к яремной вене, а отобранный клинок — к щеке.
— Толпа почти угадала, парень. Ты бросил вызов Повелителю воронов, но сражался с ублюдком портовой шлюхи. Я бился в грязи, когда ты ещё ходил с лентами вожжей матери.
Мартиса затаила дыхание, когда он сильнее прижал нож к шее. Над лезвием вздулась полоска крови. Несмотря на то, что Мартиса ненавидела Балиана, она не желала видеть его смерть. Не по такой причине и не от руки мужчины, который представлял наибольшую угрозу её сердцу.
— Пожалуйста, господин. Не делайте этого.
Её голос, тихий и умоляющий, разнёсся над шумом толпы. Шилхара встретил её взгляд, чёрные глаза бесстрастны. Нож вошёл глубже. Балиан застонал от ужаса. Резкий запах мочи внезапно наполнил воздух. Шилхара продолжил пристально смотреть на неё.
— Пожалуйста, — повторила она. — Он того не стоит.
Тень человечности вернулась в его глаза. Он моргнул и сосредоточил своё внимание на поверженном сопернике.
— Обоссался, что ли? Теперь тебе ведом запах настоящего страха. — Он повернул кинжала Балиана так, чтобы острие указало вниз, и на щеке павшего появилась впадина. — Эти раны и порезы заживут в мгновение ока, и ты снова станешь воплощением девичьей фантазии.
Его улыбка померкла.
Что бы Балиан ни увидел в глазах Шилхары, оно заставило его извиваться и корчиться, несмотря на угрозу смерти. Он заскулил, когда Шилхара сильнее вжал нож в шею.
— Оставлю-ка я сувенир. Чтобы внутреннее уродство не было замаскировано внешней красотой.
Мартиса вскрикнула одновременно с Балианом:
— Нет!
Не обращая на неё внимания, он обратился к павшему сопернику:
— Одно движение, и я перережу тебе глотку. Умри красивым или живи честно. Что выбираешь?
Толпа зашипела и застонала, когда Шилхара медленно вырезал полумесяц на правой щеке Балиана. Избитый, униженный и израненный Балиан лишился чувств.
Закончив, Повелитель воронов встал и бросил нож так, чтобы тот воткнулся в землю рядом с головой соперника. Жалость и раскаяние не смягчили его голоса.
— Не волнуйся, мальчик, — произнёс он. — Никто не заметит, если будешь трахаться в темноте.
Глава 13
Нейт нуждался в дожде. Роща пеклась в сухом зное заходящего солнца, деревья сбрасывали листву, словно слои одеяний, требуя больше воды. Если погода в ближайшее время не переменится и не принесёт долгожданной прохлады, урожай на следующий год пострадает, а возможно, полностью погибнет.
Шилхара стоял у входа на балкон и курил из шланга стоящего у ног хукка. Привычка успокаивала, удерживала от того, чтобы в отчаянии пинать мебель ногами или швырять об стену хрупкие предметы. Надо воздать хвалу, что колодец не пересох. Шилхара не смыкал глаз ночь напролёт, размышляя, есть ли способ приказать невидимым потокам под землёй разлиться и достичь корней измученных деревьев.
Если бы только пошёл дождь.
Если бы только Скверна погасил свою звезду и убрался восвояси.
Если бы только явился Конклав и забрал свою шпионку до того, как она пошатнёт его самообладание и заставит совершить единственную роковую ошибку, обрекающую на смерть.
Сейчас эта девица в библиотеке, строчит заметки, ожидая, когда он спустится к ней, чтобы они смогли вместе поразмыслить над тем, что сотворила толпа давно почивших королей, дабы изничтожить давно сгинувшего бога, и как это может помочь ему и преосвященству расправиться со Скверной.
Он выпустил струю дыма в воздух, манипулируя ею кончиком пальца, пока та не стала напоминать спиральную эмблему Конклава. Водоворот жизни к центру вечности, символ милости безжалостных, алчных каноников, забывших истинное назначение данного им дара. Символ рассыпался на мелкие клочки, растерзанный непрерывными летними ветрами.