— Гарн! — воскликнула Мартиса.
Слава богам. В своих страданиях из-за избранной Шилхарой судьбы она совсем забыла, что маг собирался отослать своего верного слугу в Восточный Прайм ради его безопасности. Гарн встретил её на полпути, когда она подлетела к нему. Мартисе показалось, что он задушит её в своих объятиях, и она стала сопротивляться, пока друг не ослабил хватку. Великан выглядел измождённым, глаза запали и потускнели на бледном от горя лице. Мартиса подозревала, что выглядит точно так же.
Гарн всё ещё обнимал её одной рукой, отчаянно размахивая свободной. Мартиса поймала его пальцы, останавливая неистовую жестикуляцию.
— Со мной всё в порядке, Гарн. — Она обхватила ладонями его широкое лицо и улыбнулась. — Рада видеть, что Шилхара не переломал тебе ноги, дабы заставить покинуть Нейт.
Скорбь на лице Гарна сменилось гневом. Он издал утробный рык, пока рассказывал о произошедшем.
Мартиса вздохнула. Гейс был очень сильным. Скованный силой заклинания, сопротивляясь каждому шагу в пути, Гарн оставил Нейт с Каелем в довесок.
Мартису поразила вспышка озарения.
— Неужели Шилхара наложил запрет только на твоё возвращение в Нейт?
Великан кивнул, в голубых глазах блеснуло любопытство.
Она понизила голос, чтобы стоящий рядом слуга не услышал:
— Думаю, я смогу спасти Шилхару, но мне нужно украсть лошадь.
Едва эти слова слетели с губ, как Гарн потащил её к конюшне.
Мартиса побежала, не отставая от размашистых шагов. Когда они подошли к дверям конюшни, она потянула его за руку.
Великан остановился, его глаза светились надеждой.
— Внутри может быть главный конюх или слуги. Тебе придётся отвлечь их, пока я вывожу лошадь. Подозреваю, твой рост сыграет в этом определённую роль, но у меня такого таланта никогда не было.
Они вошли на конюшню, вспугнув голубей, которые отчаянно махая крыльями взлетели к тёмным стропилам. Внутри было тепло и резко пахло лошадьми и кормом, промасленной кожей и навозом. Все денники, кроме трёх, пустовали, и две лошади вытянули шеи над калиткой стойла, чтобы поближе рассмотреть посетителей. Одна лошадка приветливо фыркнула, и Мартиса узнала пегую кобылу, которая отвезла её в Нейт из Ашера.
Из открытой двери сквозь мрак пробивался свет, но не проникал ни на чердак, ни в денники в дальнем конце ряда стойл. Мартиса проверила ближайшие углы и прислушалась.
— Здесь кто-нибудь есть? — крикнула она. Лишь пегая кобылка ответила ей очередным фырканьем. Она взглянула на Гарна, сияющего в мерцающем столбе кружащейся пыли, освещённом утренним солнцем. Он попеременно наблюдал за дверью и сеновалом.
— Пока нам везёт. Здесь нет никого кроме нас. Камбрия выехал ещё до рассвета. Не удивлюсь, если главный конюх вернулся домой насладиться завтраком. Следи за дверью, пока я седлаю кобылу.
Лошадь оказалась покладистой и крепкой. Её длинные ноги покроют большую часть пути за короткое время. Она ткнулась носом в руку Мартисы и фыркнула от удовольствия, когда в ответ ей быстро почесали за ушами. Мартиса уже взнуздала кобылу, оседлала и вывела из стойла, когда предупреждающе скрипнула дверь.
Мартиса замерла и заглянула под шею кобылы. Главный конюх, жилистый мужчина с копной седых волос и кусочками яичницы в бороде, смотрел на неё с укором. У него было время только на один вдох, прежде чем из темноты показалась гигантская рука и ударила конюха. Мужчина с глухим стуком упал в облако пыли и соломы. Мартиса уставилась на Гарна, когда тот вышел из укрытия и наклонился проверить, дышит ли конюх.
Гарн отвлекал не так деликатно, как представляла Мартиса. Она поморщилась.
— Он мёртв? — спросила она громким шёпотом и вздохнула с облегчением, когда Гарн покачал головой.
Он жестом попросил её поторопиться и взвалил лежащего без сознания мужчину на плечо, как будто тот был полупустым мешком с зерном. Мартиса вскочила в седло и потрусила к выходу. Она потянулась к Гарну и коротко пожала протянутую руку.
— Свяжи его и заткни рот кляпом, а потом убирайся отсюда. Ты приехал в Восточный Прайм на Комарике? — Он снова кивнул. — Хорошо. Я буду гнать во весь опор. Комарик не такой быстрый, но мы можем встретиться позже на Феррин Тор. — Гарн нахмурился и рубанул рукой воздух. Мартиса покачала головой: — Нет, Шилхара поставил гейс на Нейт. Магия не помешает тебе отправиться в Тор.
Глаза великана посветлели. Он ухмыльнулся и похлопал кобылу по крупу. Мартиса вцепилась в поводья и жёсткую гриву, когда животное галопом выскочило из конюшни.
Они проехали через ворота и без всяких происшествий оказались в самом центре города. Мартиса замедлила шаг лошади, ведя её по извилистому лабиринту узких улочек, скользких от слизи и заваленных мусором.
Несмотря на то, что кобыле не терпелось размять ноги, Мартиса не давала ей перейти в галоп, пока они не выехали из города на открытую равнину. Она не поддалась желанию пуститься вскачь, отчаянно стремясь добраться до Тора. Скакать во весь опор — ещё не значит загнать лошадь до смерти, но так далеко не уехать. Она не будет особо полезна Шилхаре, если кобыла рухнет от усталости, и ей придётся идти пешком до самого Тора или ждать Гарна с Комариком.
Мили высокой травы пролетели мимо них, пока они неслись на запад к священному кургану. Мартиса дважды останавливалась дать кобыле передохнуть и напиться из ручьёв, прорезавших тенистые тропинки от заснеженных вершин Драморинов к южному побережью, и сорвала пригоршню плодов со сливового дерева. Она вспомнила ещё один жаркий летний день, когда отдыхала в тени развесистой сливы и любовалась поцелуем солнца на бронзовой коже Шилхары.
Мартиса поняла, что находится рядом с Тором ещё до того, как заметила вдалеке крутые склоны. Обсидиановый свет резанул по небу, оставляя в синеве рваные раны и окрашивая облака маслянистым сиянием. Когда она подъехала ближе, кобылу начало трясти. Копыта протестующе врезались в землю, и лошадь встала на дыбы, так что Мартиса пришпорила её, уговаривая двигаться дальше.
Ближе к Тору небо потемнело, превратившись в фальшивую ночь. Чёрные тучи, гротескные и зловещие, нависали над головой, заслоняя багровый диск солнца, опускавшегося всё ниже к горизонту. Высокий пронзительный ветер пронёсся по равнине, пригибая траву, пока она во всю прыть приближалась к цели. Лошадь вскинула голову, взвизгнув от страха. Мартиса изо всех сил постаралась удержаться в седле, когда поводья вырвало из рук, и кобыла рванула вперёд.
Небо накренилось, скрывшись в ворохе юбок и хлёстких ударов жёсткой травы. Мартиса слетела с седла, ударившись о пыльную землю так сильно, что у неё щёлкнули зубы. Жгучая боль расцветала вместе с железным привкусом крови. Копыта кобылы отбили удаляющееся стаккато, так как животное умчалось в безопасное место.
— Чтоб тебе пусто было, нет!
Мартиса с трудом поднялась, испытывая боль от падения и долгой езды. Она сплюнула кровь и отряхнула юбки. Ветер яростно завывал, и ей захотелось выть вместе с ним. Так близко. Тор уже в пределах видимости — всего несколько минут верхом и добрых полчаса шагом. Страх смерти теперь стал спорным вопросом. Если удастся пережить ритуал с Шилхарой, Камбрия убьёт её за то, что она потеряла его лошадь.
Она бросилась к Тору, сражённая магической бурей, сорвавшейся с его вершины. Ветер рвал одежду, сушил глаза. У подножья кургана она обнаружила слуг и лошадей, сгрудившихся в безопасном пределе защитного круга. Никто не смотрел в её сторону, испуганные взгляды были прикованы к вращающемуся столбу света, вырвавшегося из вершины Тора.
Мартиса отошла как можно дальше от слуг, стараясь не привлекать к себе внимания, пока поднималась на курган.
Подъём оказался круче, чем выглядел, и гораздо опаснее. Струящаяся с вершины магия заморозила дёрн, превратив поверхность в скользкую полосу льда и грязи. Мартиса выкрикивала проклятия, дважды теряя равновесие и скатываясь вниз по склону. Вытирая грязь со щёк, она поднималась на онемевших руках и мокрых коленях.