В прочем, уверен, мне куда лучше, чем свалившемуся замертво «бардовому», который ничего и сделать не успел. Защита не помогла, да и экипировка оказалась бесполезной против их же оружия.
На следующую минуту я оказался в детском тире, решив с максимальной эффективностью воспользоваться предоставленными мне возможностями. Вижу, как Анатолий тщетно пытается клинком пробить защиту одного из «бардовых». Понял, что нет смысла переходить с револьвера на что-то другое.
Отмечаю ближайшего противника. Активирую замедление времени и сближаюсь с ним на то расстояние, с которого тупо невозможно промазать для меня. Это метров десять-пятнадцать, не больше, ибо снайпером меня точно не назвать. Навожу ствол револьвера на противника, тяну за крючок и возвращаю время в привычное русло, чтобы тут же его замедлить.
Для чего? Всё просто. Едва порох в патроне воспламеняется, выталкивая пулю, как она покидает барабан и… Возникает момент, во время которого она касается ствола столь незначительно, что перестаёт подчиняться тем законам, что я творю в этой области для себя. Замирает, грубо говоря, во времени. Поэтому мне надо вернуться в нормальный ритм, дабы пуля покинула револьвер, после чего уже можно продолжать собирать свою кровавую жатву…
Не промахнулся ни разу. Каждый из семи оставшихся снарядов нашёл свою цель, сразив её наповал. «Пятнистые», коих буквально десять секунд назад было пятнадцать человек, а осталось всего семь, осознали, что дело пахнет керосином. Вряд ли они догадывались, что моих магических сил практически не осталось, едва хватило бы на полторы-две секунды моего внутреннего таймера во время активации замедления. Жить всем хочется, а команды «биться до последнего» им явно не давали.
Вот они одновременно и отступили, затерявшись среди порталов. Пусть я и пытался проследить, куда они свалили, но не вышло, слишком много разломов открыто вокруг.
Победа — хорошо, ибо иначе это не назвать. Куда больше меня волнуют наши потери. Уж слишком хороши были наши враги, даже Анатолий не сумел один на один справиться со своим оппонентом без моей поддержки. Уровень же его мастерства владения холодным оружием и магией куда выше чем у всего нашего отряда вместе взятого.
Представьте же моё удивление, когда оказалось, что мы не потеряли ни одного человека! Без ранений, понятное дело, не обошлось, но и тут ничего критического. Порезы и ссадины, не больше. Слишком мало времени прошло с момента начала боя до его внезапного завершения.
Сказать тоже самое про «бардовых» не получится. Им досталось крепко, на ногах стоят всего двое, причём они склонились над третьим и пытаются привести его в чувство.
— Вы от Бирюкова? Не могли пораньше прибыть?! — сделал два дела одновременно один из «бардовых», на несколько мгновений оторвавшись от своего коллеги.
Он, во-первых, таки подтвердил, что защищали мы именно тех, кого надо. Вряд ли враги стали бы упоминать фамилию князя, который нанял нас на прикрытие отряда.
Во-вторых, этот человек всего одной фразой умудрился подпортить мне нервы. Во наглец, блин. Нет бы поблагодарить, что мы прибыли, умудрившись хотя бы кого-то спасти. Он, наоборот, ещё и претензии какие-то кидает.
«Ладно, не буду на него наезжать, плевать. Адреналин у человека зашкаливает, спущу на тормозах», решил не акцентировать внимание на столь наглом заявлении, ибо пора заниматься куда более приятным делом.
Под этим я подразумеваю сбор трофеев. Уж слишком сильно мне приглянулся этот револьвер, пулю из которого остановила лишь моя защита. Безумно повезло, что я вообще её воссоздать умудрился за столь короткий срок, ибо в обычных условиях мне секунды две-три требовалось, чтобы активировать заклинание.
Моя вера в то, что данное оружие должно быть у всех «пятнистых» оказалась подтверждённой десятью минутами позже. Мы обыскали всех убитых мною противников, сняв с них всё, что может представлять хоть какую-то ценность. Только экипировку защитную не трогали, ни у кого из нас не появилось желание вытряхивать трупы из комбинезонов.
Успели даже внимательно, пусть и быстро, осмотреть заплечные мешки всех «бардовых». Содержимое меня удивило, заставив задуматься. Вполне могу понять, зачем у них есть мешочки с порохом. Собирали гильзы и делали из них патроны, которыми вновь можно пользоваться. Вот только мы не сумели отыскать запасных пуль. Единственным артефактом, который накладывает зачарование на это огнестрельное оружие, может оказаться тот самый металлический короб, вмещающий шестнадцать патронов. Он есть у каждого погибшего.