Сказав это, Катарина оглянулась на мага. Тот молчал и смотрел на Элен пронзающим взглядом. Не было в нем ни капли теплоты и сострадания, лишь желание вывернуть человеческую душу наизнанку, чтобы раскрыть все самые глубинные тайны. Мистик не могла утверждать, что хорошо знает Реннета, но она была осведомлена об одной его черте – принципиальном неприятии унижения и насилия ради личного удовлетворения. К такому он всегда относился крайне серьезным образом. Не представляя, к каким ошибочным выводам привели ее знания о юноше, Катарина сделала соответствующие предположения и решила подтолкнуть его.
— Можем ли мы помочь? Будет ли это безопасно для нашего нынешнего положения? Да и время дорого стоит.
Элен изумленно повернулась к ней, а Реннет в своей обычной спокойной манере заявил, что до общего сбора им все равно придется немного подождать. Если не размениваться на глупости, можно многое успеть.
— Мы готовы тебе помочь решить проблему, - обратился он к гостье и тут же замолчал, явно размышляя над следующими словами.
— Вы? Можете помочь?
В очередной раз проигнорировав реплику Элен, ренегат холодно добавил к сказанному ранее:
— При условии, что я услышу всю правду.
— В… в каком смысле всю? – спросила та, искренне удивившись. Она еще не могла осознать, кого видит перед собой, кто эти двое.
— Да бросьте. Ни один дворянин белой крови не стал бы лезть на плечи к демону из-за каких-то там служанок! Никогда не поверю в такое!
Катарина покачала головой, совсем не удивленная.
— Ты не веришь в людскую добродетель, Реннет.
— Ровно, как и ты, - парировал тот.
Мистик не могла не согласится. А застигнутая врасплох Элен долго определялась с ответом. Юноша явно не планировал отступать от собственных условий.
— Прошу прощения, но я действительно была не до конца откровенна с вами, - с трудом выдохнула наконец гостья. — Дело не в слугах, хотя я по-прежнему хочу иного обращения по отношению к ним. Главной же причиной стали моя сестра и ее мать. Брат обращается с ними гораздо хуже, чем с прислугой.
— Получается, у вас есть единокровная сестра по отцовской линии? – уточнила Катарина. — И видимо брат их не сильно жалует, так?
— Он всегда считал нашу сестру отпрыском шлюхи-матери, служившей подстилкой для отца. Наша с братом мать была еще жива, когда она родилась, - под конец ее голос задрожал от нахлынувших эмоций.
— Ты сама так не считаешь?
Реннет оставался холоден, но Катарина сразу почувствовала источаемую им ярость.
— Я… я считаю ее своей сестрой, даже если матери у нас разные. Я не могла смотреть, как брат всячески унижает ее и творит ужасные вещи, запираясь в комнате наедине.
Наблюдающая за юношей мистик уловила в нем нечто нечеловеческое, даже звериное, будто эмоции перестали для него существовать.
— А что предприняла ее мать? ...Ладно, можешь не продолжать, - добавил он, получив на свой вопрос лишь молчание. — Теперь я уверен, что могу помочь ей.
Катарина довольно поздно, но все же осознала истинную причину согласия ренегата на помощь. Его последние слова буквально кричали о том, что все ее прежние выводы были ошибочны. Он успел разглядеть то, что ускользнуло от нее. Как следствие, коря себя за допущенную ошибку, она попыталась предупредить женщину.
— Элен, хочу тебе сказать кое-что, перед тем как ты согласишься на нашу помощь, - она была серьезна как никогда, говоря это. Затем, указав на Реннета, мистик продолжила: — Вот он, наверное, последний человек, к которому тебе стоит обращаться. Но в то же время, уверена, в его силах сделать то, что необходимо. Я говорю без тени шуток, подумай хорошенько.
Выслушав такое противоречивое предупреждение, та посмотрела на Реннета, теперь уже изучающе. Он не оставил без внимания ее взгляд, заговорив:
— Моя спутница права во многом, возможно, во всем сразу. Не знаю, слышали ли вы о Гончих, или об охотниках на магов, но я их командир. И моя помощь не будет бесплатной. Может статься так, что плата окажется ужасней, чем вы рассчитывали. Скажу одно: невиновные не пострадают, за остальных не только не ручаюсь, но подтверждаю лично, что судьба их ждет скверная.