Сама Катарина, неожиданно для себя озаботилась причинами, побудившими Реннета совершить то, за что его теперь открыто презирали. Она ни на мгновение не сомневалась, что имеются скрытые от глаз мотивы, а не только банальное бездушие, руководимое желанием наказать кого-то.
— Нет, что бы ни произошло, никогда не поверю в то, что он причинит другим боль, руководствуясь столь жалкими чувствами, - пробормотала она, будто убеждая саму себя.
Вдруг сзади раздалось:
— Не веришь, значит.
Мистик обернулась и заметила спускающуюся к ней вниз по склону чародейку с роскошными светлыми волосами. Одного ее горделиво-величавого взгляда казалось достаточно, чтобы производить впечатление настоящей королевы.
То была чародейка Кассандра, она же – «Непримиримая Крепость». Уж кого угодно, но ее Катарина ожидала услышать в последнюю очередь. Хотя стоит признать, для той, что недавно потеряла доверие всех охотников, женщина держалась хорошо. Особенно в первые дни обращенные в ее сторону взгляды были, мягко говоря, недружелюбными.
Подойдя к ней, Кассандра оглянулась на окружающий их лес и озерцо мутной воды. Тоскливые серые тучи заволокли все небо и ощущение скорого дождя витало в воздухе. Даже птиц практически не было слышно. Лишь ветер раскачивал кроны деревьев.
— Слышала, он снова натворил дел, - продолжила она, так и не дождавшись ответа от мистика. — В лагере только это и обсуждают, как недавно обсуждали мое предательство.
За короткой репликой слышалось самоуничижительное фырканье.
Поначалу Катарина намеревалась проигнорировать ее, но после таких слов решила ответить:
— Две совершенно разные ситуации, потому не вздумай их сравнивать. Реннет не предавал Гончих и наших союзников.
Кассандра улыбнулась.
— Как грубо напоминать мне о том, что я предатель. Возможно ты права и в наших с ним историях больше различий, нежели схожести. Но вообще я вела немного в ином направлении.
— В ином?
— Ему плевать, что подумают и скажут другие, по большей части. Он недолго думал, когда просил меня остаться в отряде и даже заботливо предупредил, что отношение всех сильно изменится. Ощущать их взгляды очень неприятно, честно говоря. Ты ведь и сама с подобным знакома.
— Не понимаю, к чему ты клонишь! – начала злится мистик. Все эти хождения вокруг да около ей порядком надоели. А ее манеру поведения, если честно, Катарина невзлюбила с момента первой встречи. Чародейка держалась так, будто все обо всех понимала.
— Да ничего, - пожала плечами та, а затем едва заметно подмигнула. — Глядя на него я осознала кое-что важное для себя. Не такие уж и большие у меня неприятности. Подумаешь, кто-то плохо относится, а кто-то сторонится. Счастье никогда не зависело от всех, только от нескольких очень важных мне людей. Он точно такой же. Валент, дьюрар, ты и теперь даже я – все мы изменили отношение друг к другу. Возможно, потому что он видит нас в ином свете, не монстрами и предателями. А конкретно к тебе у парня вообще личный интерес, - усмехнулась она. — Не думаю, что меня он готов простить и довериться без сомнений, однако при всем этом не считает такого рода мелочи достаточными для ненависти.
— Он вообще мало кого всерьез ненавидит и кажется мне, что способен побороть эту ненависть, если она появилась, - вставила свое слово мистик.
— Согласна, но не совсем, - вдруг качнула головой та.
— То есть…
— Его ненависть порой бывает разрушительной и неудержимой, но чаще направлена в него самого, в его собственную душу, потому мы ничего не видим, не видим последствий. И потом, он привык вглядываться во тьму, потому не воспринимает все темное как злое. Честно говоря, словами я не смогу тебе всего объяснить, но поневоле возникает вопрос: Что для него истинное зло? Кому как не тебе нужно найти ответы на все вопросы о его душе.