Кром не удержался и с неприязнью в голосе произнес:
— Это может быть связано с трагедией на поле боя. Уж как-никак, там было море крови. Не сильно удивлюсь, если все окажется делом его рук.
Его выпад заставил высказать собственное мнение и другому члену Гончих – колдуну Оуэру. Он открыто заявил, что хочет услышать объяснение из уст Лангиниуса, добавив после, что если подозрения оправдают себя, то он постарается сделать все возможное, для того чтобы нелюдь и подобные ему никогда не стали охотниками.
Катарина, как уже было сказано, относилась ко всему происходящему равнодушно. Ее не волновал факт того, что Оуэр чуть не потерял руку в кровавом облаке. Но обстановку среди Гончих она оценивала со всей возможной тщательностью. Прямо скажем, та была прескверной. Даже будучи одиночками, этим людям понадобился кто-то, на кого можно было свалить всю вину. Возможно, такое поведение продиктовано тем, что пришлось им пережить за сегодня. В конце концов, одиночки они или нет, людьми от этого не перестают быть, а в характере человека считать себя существом выше других. Ничего удивительного нет.
Скверность положения заключалась как раз-таки в другом.
«Даже не смотря на желание выместить на ком-то злобу, ни один из них так и не высказался прямым текстом. Это раздражает. До нынешнего момента все за всех решал он – Реннет, но сейчас его нет, - думала Катарина, пытаясь справиться с ситуацией. — Нет, в отличие от людей, нуждающихся в командире, каждый из Гончих имеет собственное мнение. Но сейчас они не желают высказываться как есть, потому что не привыкли внушать кому-либо личные стремления и желания. Говоря иначе, они обладают не только сильными сторонами одиночек, но и слабыми. В том случае, если каждый начнет давить на других и навязывать свое мнение им, произойдет полный раскол в отряде».
Реннет не заботился о таких вещах и наплевательски относился к расхождению во взглядах. Однако сейчас не ему, а им самим нужно было прийти к решению. Катарина снова встретилась глазами с остальными и предложила:
— Нам в любом случае необходимо узнать подробности. Тут, мне кажется, есть только один вариант. Я воспользуюсь силой мистика и испробую их на нем! – объявила она без особого энтузиазма, махнув в сторону полубессознательного Лангиниуса.
— А получится? – не без сомнения поинтересовался колдун. — Может быть, стоит подождать? Вдруг ему станет лучше?
— Скорее произойдет обратное, - мотнул подбородком Ладан.
— Тогда решено!
Глава 4 Тепло погребальных костров
— Разумеется, просто так войти в чужое сознание, тем более, если это не человек, а дьюрар, может оказаться опасным делом, - говорила Катарина, вглядываясь в лицо хищника. — На такой рискованный шаг прямо сейчас пойти я бы не решилась.
Она не сказала им всей правды. В своем обычном состоянии мистик и впрямь рисковала увязнуть в чужом сознании, но стоило обратиться к темной стороне силы, как ее собственный разум становился неприступным для любых внешних факторов. Можно сказать, что одним взмахом она была способна избавиться от всех существующих слабостей мистиков. Однако пользоваться ею у всех на глазах, как это случилось во время сражения, Катарина не желала. Видевшие ее тогда на поле боя, в том числе и Валент, вряд ли догадывались об истинной сути той силы. Прекрасно понимая, что правда все равно в скором времени раскроется, она ждала лишь одного – пробуждения Реннета.
— Ты разве не об этом нам говорила, не о способности проникать в сознание? Тогда как…
— Я помню, - опередила Оуэра мистик. — Просто считаю, что погружаться в его воспоминания бессмысленно. Достаточно будет прочесть мысли. Все, что он сейчас нам хочет сказать, раз за разом описывают нынешние мысли.
— Ааа… ясно! – вымученно улыбнулась Валент.
Никто больше не проронил и слова. Катарина прикоснулась кончиками пальцев к вискам дьюрара и уже спустя несколько мгновений заговорила:
— Его мысли достаточно яркие. Хм, необычно яркие, если сравнивать с человеческими. — После короткой паузы она добавила: — И да, это он виновник возникновения кровавого облака. Подробности сейчас мне не доступны, ускользают, однако могу сказать наверняка – его мучает жажда…