Словом, этот человек прошел огонь, воду и медные трубы. Железные дни военного коммунизма наложили на его характер неизгладимый отпечаток мужества и находчивости. Но последнее десятилетие, не дававшее больше пиши для его неукротимого темперамента, порядком-таки ему надоело.
Не такой был человек Королев, чтобы довольствоваться спокойной и беззаботной жизнью (полуавантюрного характера) одного из самых талантливых журналистов «Вечерного пожара».
Ему нужно было кое-что посильнее, чем курильни опиума, полеты на «Юнкерсе» и головокружительные интервью с иностранными дипломатами. Короче: он жаждал настоящих приключений.
Сначала Королев отправился в ГУМ, где с большим вкусом выбрал себе полфунта хорошего английского табаку. Затем он вышел на Красную площадь, не торопясь набил свою трубку, пустил приторную струю густого белого дыма и зажмурился от солнца.
Собор Василия Блаженного, этот чудовищный букет диких красок, стоял перед ним во всем своем восточном великолепии. Тысячи раз рассматривал Королев эту замечательную архитектурную редкость, и неизменно она производила на него одно и то же впечатление чудесной, неразгаданной восточной загадки.
Но на этот раз Королев при виде Василия Блаженного испытал очень сложное и острое ощущение любопытства, напряженности и волнения. Его нервы странно напряглись.
Это ощущение никогда не обманывало Королева. Конечно, это было предчувствие настоящего, захватывающего, долгожданного приключения.
Дикие, полосатые куполы храма, напоминавшие индусские чалмы, газетные телеграммы о событиях, назревающих в Индии, таинственное радио «Повелителя железа», которое начиналось упоминанием о той же Индии, наконец поручение редактора побывать в китайской курильне опиума — все это вместе взятое затягивалось вокруг Королева каким-то неодолимым пестрым индусским узлом.
Почти не отдавая себе отчета в том, что он делает, Королев направился к храму Василия Блаженного и поднялся по его каменным сточенным ступеням.
Сторож, сидевший за столиком у входа, протянул ему входной талон. Королев, как загипнотизированный, кинул на стол, гривенник и вошел внутрь.
После красного зноя и золота площади здесь было сыро и прохладно. Каменная многовековая тишина стояла в темных и узких закоулках и переходах. Высокие стрельчатые окна с трудом пропускали голубоватый дневной свет.
Шаги гулко и плоско раздавались по каменным плитам.
Вся внутренность храма состояла из множества темных и узких каменных алтарей. То там, то здесь поблескивало смуглое золото иконостасов. Разноцветные струпья фресок, светившиеся киноварью, охрой и синькой, бежали причудливыми узорами по стенам.
Королев задумчиво поднимался и опускался по лестницам, переходил из алтаря в алтарь, останавливался возле узких амбразур и никак не мог отделаться от мысли, преследовавшей его с того момента, как он ступил под своды-храма.
— «Повелитель железа», «Повелитель железа», — бормотал Королев, словно отвечая на какие-то свои тайные мысли.
— «Повелитель железа»… Василий Блаженный… Индия… Подземный Кремль… библиотека Ивана Грозного… Да, да. Я чувствую, что между этим существует какая-то связь. Чутье никогда не обманывает меня. Но какая, какая? Королев прислонился спиной к стене и полузакрыл глаза.
В это время двое довольно странных людей бросили на столик сторожа две серебряные монеты, получили талоны и вошли в храм. Один из них был японец с плоским желтоватым лицом и в круглых роговых очках, другой — высокий смуглый человек с черной бородой. Японец был в модном американском пиджаке, щегольских штиблетах и в широком резиновом макинтоше. Европейская одежда чрезвычайно шла к его невысокой коренастой ловкой фигуре. Высокий и смуглый человек был тоже одет по-европейски — в синий шевиотовый костюм и кожаный картуз, но европейская одежда явно не шла к нему; этот человек с наружностью индусского жреца был бы, вероятно, гораздо эффектнее в ярком шелковом халате и белом тюрбане.
Они имели вид праздных туристов, осматривающих достопримечательности Москвы. Не торопясь, переходили они от стены к стене, от фрески к фреске, пока не скрылись из глаз сторожа. Но как только они остались одни и убедились, что их никто не слышит, они быстро и уверенно пошли вперед, оживленно разговаривая на каком-то восточном языке.
Японец вынул из кармана клочок бумаги и, посмотревши на него, ускорил шаги. В этот момент они проходили как раз мимо Королева, который стоял скрестив руки, скрытый в темной нише.
Королев вздрогнул. Последние слова, сказанные японцем, поразили его слух.
В свое время Королев путешествовал на Востоке и недурно владел некоторыми индусскими наречиями.
— «Повелитель железа» будет доволен. Теперь нам надо спуститься на тридцать ступенек вниз, войти в северо-восточный алтарь и отыскать условленную отметку на стене.
Вот какие слова долетели до слуха Королева.
Королев прижался к стене. Его глаза блеснули.
— Предчувствие меня не обмануло, — прошептал он, — кажись, тайна «Повелителя железа» находится от меня не дальше, чем на два метра. Ну, Королев, держись. Тебе солидно повезло. Умей же этим воспользоваться.
С этими словами Королев бесшумно, от ниши к нише, двинулся вниз по следам таинственных незнакомцев.
Глава пятая
Подземная Москва
Незнакомцы стали спускаться по узкокаменной лестнице, ведущей в подвальную часть храма. Королев осторожно последовал за ними.
Очутившись в полутемной церкви, Королев увидел, что незнакомцы вошли в алтарь.
Оставаясь незамеченным, Королев подкрался к боковым дверям, ведущим в алтарь, и заглянул туда.
Вспыхнул желтый свет карманного электрического фонаря. Японец направил свет на заднюю стену алтаря. Желтое круглое пятно скользнуло по золотой резьбе окладов, по коричневым бесстрастным лицам угодников и остановилось на изображении ангела с длинными кудрями и с мечом, в руке.
— Здесь, — услышал Королев голос японца.
Японец подошел к иконе и стал шарить рукой по нижней части рамы.
Послышался легкий скрип, и большая икона сдвинулась со своего места, образовав довольно широкую щель.
Незнакомцы быстро скользнули в это темное отверстие.
Еще две-три секунды Королев видел мелькающий свет карманного фонарика и слышал легкий шум шагов. Не медля больше ни секунды, Королев шмыгнул в щель и сейчас же, вслед за этим, икона плавно и плотно сдвинулась, приняв прежнее положение.
По сырым каменным плитам Королев стал спускаться вниз. Ход, по которому он спускался, делал несколько поворотов. Королев слышал удаляющиеся шаги и видел отблеск фонарика, но видеть незнакомцев не мог из-за выступов хода. При слабом отблеске света Королев мог разглядеть массивные каменные стены. Ход становился все шире и шире. Но вот ступени окончились, и прямо перед Королевым открылся широкий и мрачный коридор.
Впереди он увидел мелькающий свет и удаляющиеся фигуры незнакомцев.
Кое-где среди древних каменных стен была плесень.
Коридор показался бесконечным.
Королев посмотрел на часы. Прошло уже полчаса с тех пор, как он открыл люк и стал спускаться. А ведь от Василия Блаженного до Кремля — два шага. Очевидно, лабиринт был нарочно растянут и запутан.
— Где это я теперь нахожусь? — подумал Королев. — Наверное, под Театральной площадью или, может быть, под «Вечерним пожаром». Черт его знает.
Ну и дела! Внезапно свет впереди исчез. Незнакомцы свернули в боковой коридор.
Через минуту Королев также очутился в этом коридоре.
Второй коридор был немного уже первого, но по бокам его все время мелькали темные ниши.
В одной из них, прислонясь к стене, косо стоял желтый скелет человека, прикованного ржавыми цепями к каменным столбам.