— За этой стеной начинается Лес Верховного Правителя, — пояснила Корэл. — Лес, сам по себе опасен, а в этой части особо. Поэтому и стена здесь не охраняется — лишь безумец будет пытаться перебраться через нее. Тебе я настоятельно не рекомендую к ней даже приближаться. Ощущения, которые ты испытаешь, тебе сильно не понравятся. Озеро знаменует конец твоего ежедневного маршрута. Ты будешь каждое утро приходить сюда к десяти утра. В это время лани выходят на водопой. Они тебе понравятся: губки у них такие бархатистые, а бока войлочные. Я распоряжусь, чтобы тебе к завтраку приносили для них сухарики. Они их очень любят.
Мягкая улыбка осветила лицо Корэл, сделав его по-детски беззащитным. Но ответная улыбка Ланетты, словно порыв ветра, погасил теплый огонек, а в голосе зазвучали уже привычные менторские нотки:
— Ну, вот, Ланетта, и все. Я показала тебе границы твоей свободы. И согласись — места больше чем достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой.
Ланетта вздохнула, глядя на безмятежную гладь озера. Местечко очаровывало своей первозданной дикой красотой. Это была анархия несущая покой.
Высказанное ею восхищение рассмешило Корэл.
— Твои вкусы схожи с предпочтениями Линнока, шута Тагиль. Он тоже обожает анархию и беспорядок, и часто здесь бывает. Возможно, тебя стоит познакомить с ним. Парень он веселый и довольно безобидный. Уж его ты точно можешь не опасаться… Ладно, идем отсюда. Здесь слишком много комаров.
Когда они снова вышли на солнечную дорожку, им встретился молодой мужчина. Его невысокий рост компенсировался гордой военной выправкой и открытым взглядом. Темноволосый и кареглазый с тонкими усиками на волевом лице, он вызвал у Ланетты противоречивые чувства. С одной стороны, именно так в ее представлениях и должен был выглядеть настоящий аристократ. Но с другой стороны, слишком холодным и пронзительным взглядом он ее смерил.
— Данэл, эта та самая Ланетта, — защебетала Корэл. — Только, не пугай ее своими разглядываниями. Нашу милую дикарку и так весь день преследуют потрясение за потрясением.
И она, заливисто расхохоталась.
— Прибыла делегация из Валгавы. Тагиль намеревается ее сейчас принять, — сообщил Данэл, отводя от Ланетты взор. — Я подумал, что тебе будет интересно, сестренка.
— Еще бы! — Корэл обрадовалась. — Пойдем быстрее. Я тоже присмотрю для своей первой Арены какого-нибудь перспективного экземпляра.
— Нет, — мотнул головой Данэл, беря ее под руку.
— Раз Тагиль можно, почему нельзя мне? У меня тоже скоро посвящение… — начала возмущаться Корэл, но брат прервал ее.
— Давай, не будем возвращаться к старому спору. Я уже раскаиваюсь в содеянном. Надо было отпустить валгавца. Но что произошло, то произошло. Не стоит усугублять ошибку.
Спор, похоже, велся уже давно, и брат с сестрой самозабвенно ринулись в него, позабыв о Ланетте. Поколебавшись, девушка двинулась за ними, стараясь держаться на почтительном расстоянии, чтобы не подслушивать. Скоро они подошли к центральному входу и поднялись по парадной лестнице в зал. Народу там оказалось столько, что Ланетта перепугалась. Ей вдруг вспомнились все ужасы, что с ней могут сотворить эти опасные незнакомцы.
— Принцесса Корэл! — вскричала она.
К сожалению, громче, чем хотелось.
В зале мгновенно воцарилась тишина, от которой стало совсем жутко. Шуршащие парчой и усыпанные бриллиантами придворные расступились, открывая проход к Данэлу и его сестре. На лице темноволосой красавицы вспыхнула странная смесь замешательства и досады. Ее брат тоже выглядел несколько смущенным.
«Да, они забыли обо мне», — промелькнувшая мысль ошеломила.
— Идем со мной. И хватит трястись. Со мной ты в полной безопасности, — почти прошипела Корэл, подбегая к Ланетте.
И подхватив ее под локоть, потащила к постаменту с массивным троном из белого золота. На стене за ним висело красное полотнище, где крылатый серебряный лев изготовился к прыжку. По углам зала на ажурных балкончиках располагались музыканты. Когда они грянули торжественный марш, гул стих, а в зал величественно вплыла принцесса Тагиль в белоснежном одеянии. Длинный шлейф несли два мальчугана с шпажками на боках. Следом шли рыцарь в сверкающих доспехах и дама в строгом черном платье. Высокие, темноволосые с бледно-голубыми глазами — весь их вид излучал холодную отчужденность. Замыкал процессию шут в красно-белом трико и колпаке с веселыми бубенчиками. Его лицо было воплощением самодовольной надменности, а та ленца, с какой он переставлял ноги, не оставляла сомнений: Шут зло пародировал впереди идущего рыцаря. Ланетта оглянулась, услышав сдавленное хихиканье за спиной. Молоденькая девушка поспешно уткнулась в веер, маскируя смех под кашель.