Сестра недовольно нахмурилась, но отделалась кивком.
— Кто они? — негромко спросила я.
— Отец и сын… первый один из Отцов Дома Острозубых, весьма достопочтенный человек, который не проигрывал ни один бой. Второй… тоже прославился у себя на родине.
— Тогда почему они тут? — насторожилась я.
Мать полоснула меня янтарными глазами.
— Восславляй Древних, Аеста, что они вообще соизволили прилететь на эти гибнущие земли. Для нас это небывалая удача, которую мы не можем упустить. Если всё пройдёт удачно, твой брак тоже станет выигрышным.
Слова матери меня не задели. Если я и выйду замуж, то буду сидеть в этом илм точно таком же месте до конца своих дней, как и она. Но клану нужен лекарь или тот же целитель, последний из которых ушёл от нас лет семь назад. Без меня тут не справятся. Я не могу покинуть это место или, наоборот, засесть здесь без права покинуть стены Дома.
Я буквально ощутила витавшее вокруг матери напряжение, когда она, взяв под руки дочку, вместе с ней вошла в зал. Спрятавшись за их спинами, я незаметно, как мне самой показалось, скользнула в тень стен, докуда не доставал тусклый рассеянный свет.
Зал, в котором принимали гостей, был большим и просторным: в центре на полу были шкуры, на стенах висели черепа и рога, а окна всего на одной стороне открывали вид на озеро. Когда — то здесь принимали пиры, а в зале могли свободно расположиться такие драконы, как у прибывших Повелителей. Но громадные двери давно не использовались для них.
Проследив взглядом за двумя женщинами, я взглянула на Повелителей из клана Острозубых. Первым был мужчина в возрасте, с пшеничными волосами, в которых примешались седые волоски, и двухдневной щетиной. Его лицо было словно вырезано из золотистого мрамора — гордое, не знающее поражений. Голубо — синяя одежда, как и у второго Повелителя, была явно сделана на заказ специально для смотрин, украшенная серебряными нитями на груди и спине.
Вторым был юноша ростом с мужчину. Такие же голубые глаза, но волосы светлей, и отливали то золотом, то снегом. Даже отсюда я видела его красивое, точёное лицо, и желваки на скулах. Странно, но я его уже где — то видела. Воспоминания вздрогнули в голове, готовясь подняться из ила. Вот бы подойти поближе…
7 Валт
Я медленно карал тот день, когда отказался от своей первой невесты, тоже из клана Мха. И чем мне не понравилась тихая девушка, всё время прячущая глаза и шепчущая себе под нос? Чем не понравились следующие, на которых я мог смотреть, не запрокидывая голову?
Мимолётом взглянув на отца, я чуть не застонал в голос. Тот тоже, запрокинув голову, с удивлением и уважением смотрел на мою новую «невесту», которая могла запросто перекинуть меня через плечо и унести куда подальше. Выше минимум как на полголовы, она казалась мне великаном, как её отец, потому я и не сразу заметил рядом с ней женщину. Тонкая точёная фигура, закрытое платье чёрного цвета и красные, заплетённые в изящную косу, волосы. Эта женщина была из клана Алокрылых. И почему её дочь не унаследовала материнскую хрупкость?
«Что там?»
«Лучше тебе не знать…»
Я дал Оюну на миг взглянуть своими глазами, и тут же чуть не вздрогнул от насмешливого рыка дракона. Он смеялся! Да ещё над своим хозяином! Я скрипнул зубами, исподлобья смотря на двух женщин, не спеша идущих ко мне. В глаза бросалась моя «невеста» — тяжёлая, высокая, в кожаных одеждах и чёрной шкурой, что небрежно свисала с плеча. Каштановые волосы были заплетены в толстую, с две моих руки, косу. Лицо… я с содроганием смотрел на её лицо! Серьёзное, с карими глазами, высоким лбом, и явно лишённое женственной красоты.
О, Древние, неужели я вправду заслужил всё это?! Неужели я заслужил, что моя жена сможет в первую же брачную ночь убить меня в кровати, а её отец, который больше похож на обросшего медведя, от одного удара по плечу сломает мне все кости?! Я едва ли не застонал в голос, поняв, что Оюн просто не донесёт такую ношу до нашего Дома.
Я уже готов был упасть прямо перед всеми на колени и вымолить у отца любое наказание, даже перелёт через земли клана Шипов, но лишь бы не брать в жёны… это! Это будет позор. Крах! Крах всего, что я нажил в свои двадцать один не встречающихся на небе Кайи и Уймы.
«Может, у неё прелестный голос?» — не сдавался Оюн, пытаясь подбодрить меня, но было такое ощущение, что он издевался.
— Госпожа Ония, Ельи, — почтительно склонил голову отец.