В Крыму начались волнения. На сторону Алпа Герая встали беи во главе с Али Ширином. Видимо, они с угрозой потребовали от хана соблюдать освященную веками традицию — и Мехмед Герай счел за лучшее отступить. Он гарантировал Алпу Гераю безопасное возвращение в Крым и присвоил ему вожделенный титул.[718] Отныне калгою при хане стал не сын, и даже не просто непокорный брат, а непримиримый враг, не простивший Мехмеду той цены, которую хан предлагал казакам за его жизнь.
Неудавшаяся затея сделать калгою сына сильно подорвала позиции хана. Тем не менее, поразмыслив, Мехмед Герай нашел выход и из этого положения. Он призвал на помощь те самые степные традиции, о приверженности которым столь решительно заявляла крымская знать. Золотая Орда издавна подразделялась на два крыла: левое (восточное) и правое (западное). В каждом крыле были свои главенствующие рода и свой начальник. Эту традицию унаследовал и Крымский Юрт, чьи правители тоже делили свою страну на два крыла:[719] левое (от Ак-Месджида до Керчи) и правое (западная часть полуострова). Начальство над левым крылом, в котором первенствовали Ширины, принадлежало калге.[720] В правом же крыле Крыма наиболее мощным кланом были Мансуры, хозяева гёзлевских степей.
И если калга собрал вокруг себя Ширинов — то хан мог противопоставить ему Мансуров и подвластных им ногайцев за пределами полуострова. До сих пор в Крыму не существовало особой должности начальника правого крыла, и Мехмед II Герай исправил это, учредив титул второго наследника престола — нурэддина, которому была подчинена западная часть государства. Как нетрудно догадаться, этот титул был присвоен Саадету Гераю.[721] Пост нурэддина издавна существовал в Ногайской Орде, откуда и был позаимствован ханом.[722] Это нововведение, очевидно, пришлось по душе крымским ногайцам, которые отныне были готовы следовать за Мехмедом и Саадетом, куда бы те их ни позвали.
Хан добился своего: равновесие сил в стране было восстановлено, и калга не отважился поднять бунта. И все же отныне Мехмеду Гераю следовало быть очень осторожным: Алп затаил смертельную обиду и лишь ожидал удобного случая, чтобы нанести мстительный удар.
Далекая война на Кавказе не утихала, и к Мехмеду Гераю поступали всё новые султанские призывы вернуться на фронт (тем более, что небольшой крымский отряд, оставленный в Ширване, лишился командира: Гази Герай попался в плен к врагу). Но Мехмед Герай неизменно уклонялся от дальнейшего участия в иранской кампании: о каком походе могла идти речь, когда Крым стоял на грани новой смуты!
Летом 1582 года в Кефе собрались османские отряды из причерно-морских областей империи. Падишах потребовал от Мехмеда Герая присоединить к ним крымские силы и сопроводить эти войска дальше на Кавказ. Хан созвал всех своих беев и мирз на совет, на котором те заявили, что не желают идти в бессмысленный поход, тем более, что приближалась осень, и длительный путь через кавказские предгорья грозил голодом.[723]
Мехмед Герай сознавал, что очередной отказ может стать причиной крупной ссоры со Стамбулом. Хан был готов на компромисс: он согласился вывести своих людей в Ширван, но попросил, чтобы в награду за это Крыму была присуждена дань, которую Стамбул получал с Молдовы, и налоги, которые султан собирал в Кефе. Эта просьба была отвергнута как возмутительное посягательство на владения падишаха.[724] Беи воззвали к гордости хана: «Падишах посылает тебя против твоей воли — а ведь ты такой же правитель, как и он сам: к тебе ежегодно присылают немалые поминки московский великий князь и король Литвы — чего тебе опасаться от султана?».[725] Это было правдой: хакан Великого Улуса не уступал рангом султану Османской империи, а если Менгли Герай когда-то и признал верховенство падишаха, то это вовсе не предусматривало, чтобы будущие султаны обращались с дарственными потомками Чингиза как с обычными армейскими командирами.
Кефинскому наместнику пришлось вести османские войска через Кавказ без хана.
Султан счел ханский отказ вызывающей дерзостью и заподозрил, что Мехмед Герай подкуплен персидским шахом и потому намеренно саботирует султанские военные кампании.[726] Мурад III решил расквитаться с непокорным крымским правителем.
718
В 1588 г. об Алпе Герае говорили, что он к тому моменту занимал пост калги уже 6 лет — стало быть, его назначение калгой состоялось в 1582 г.
719
Упоминания о делении Крыма на крылья см. в ханских документах: М. А. Усманов,
720
Этот принцип сохранялся на протяжении всей истории Крымского ханства: и в XVII, и в XVIII веках калга командовал левым крылом армии в походах, ведал всеми делами в землях к востоку от Ак-Месджида и осуществлял там правосудие
721
Халим Гирай султан.
В. Д. Смирнов,
722
Название этого поста происходило от имени сына Эдиге — Нур-эд-Дина, которому Эдиге передал под управление часть Мангытского улуса (В. В. Трепавлов,
723
Ибрахим Печеви Эфенди,
Н. А. Смирнов,
Н. М. Карамзин,
726
C. M. Kortepeter,
Подозрения в подкупе могли появиться вследствие обмена посольствами между ханом и шахом, что действительно имело место. Точное содержание крымско-иранских переговоров неизвестно (A. Bennigsen, Ch.Lemercier-Quelqucjay,