Калга Селямет Герай, похоже, что-то знал о планах заговора — хотя, с другой стороны, он сам считался первым наследником и вряд ли был согласен пропустить вперед себя на трон Девлета. Гази Герай имел сильные подозрения в отношении Селямета, но подтвердить их, видимо, было нечем, и потому хан ограничился серьезным разговором с братом, после чего оба поклялись всегда быть в ладу друг с другом. Ахмед-ага пытался убедить хана, что Селямет Герай — такой же мятежник, как и прочие, и просил позволения устранить его, но Гази Герай, не желая нарушать клятву, приказал оставить калгу в покое.
Видимо, за Селяметом Гераем действительно водились некие прегрешения, потому что теперь он стал жить настороже. Он даже поки-нул свой дворец Салгыр-Сарай и переселился в шатры у Кызыл-Каи, объяснив такую предосторожность тем, что из-за возникшей в городе эпидемии следует избегать больших скоплений народа. Наконец, в сентябре, улучив момент, калга бросил свой лагерь и умчался из Крыма в степи — в Ак-Керман и далее, в Стамбул.[891]
Тайное бегство Селямета стало лучшим доказательством его виновности — а заодно и источником постоянной тревоги для хана: ведь в распоряжении Стамбула оказался новый кандидат на крымский престол, и хану приходилось опасаться новых интриг в свой адрес — теперь уже с участием Селямета Герая.
Гази Герай потребовал от султана, чтобы тот либо выдал беглого калгу в Крым, либо казнил его сам. Падишах отверг эти требования, но пообещал, что отправит беглеца в далекую ссылку, где тот не сможет вредить Гази Гераю. Так и случилось: Селямет Герай был сослан в Анатолию, а Мехмед III, оказав услугу хану, в который раз напомнил ему, что ожидает прибытия крымских войск на венгерский фронт.[892] Селямет Герай недолго оставался в местности, отведенной ему султаном для жительства. В эти годы в Анатолии разгоралось восстание «джеляли» — турецких крестьян и беглых солдат под предводительством братьев Кара-Языджи и Дели-Хасана. Сражаясь с султанскими войсками, мятежники овладели обширными областями в Восточной Турции, где жил теперь Селямет Герай. Недолго думая, крымский беглец покинул место ссылки и присоединился к участникам мятежа.[893] Это могло несколько успокоить хана: ведь дружба с бунтовщиками должна была лишить Селямета всякого доверия при султанском дворе и вычеркнуть его из числа соперников хана.
Поэтому осенью 1602 года Гази Герай решился оставить Крым и выступить в свою третью венгерскую кампанию. Все ханские братья к этому времени либо погибли, либо покинули Крым, и на пост первого наследника был назначен 13-летний сын Гази Герая — Тохтамыш Герай. Отец видел его будущим правителем Крыма и стал смолоду приучать к управлению страной: юному калге было поручено охранять Крым от неприятеля в отсутствие хана. Разумеется, в помощь ему были назначены опытные советники.[894]
В прифронтовых землях хан появился лишь в октябре, когда основные сражения уже закончились и османские войска расходились на зимовку. Гази Герай поселился переждать зиму в венгерском городе Печ. Здесь он нашел себе образованного собеседника: его частым гостем стал местный уроженец, венгр-мусульманин Ибрагим Печеви, знаменитый в будущем историк. Впоследствии Печеви рассказывал о своих встречах с ханом: «Я большую часть дней находился в его благородном обществе, а по временам мы ездили даже на охоту и ходили прогуливаться; иногда же проводили время в писании и в некоторых других похвальных занятиях. Он заставил меня выучиться писать почерком таалик, преподав мне правила, как действовать пером в этом почерке».[895] Гази Герай научил Печеви не только искусству арабской каллиграфии, но и персидскому языку, которым владел в совершенстве и на котором писал стихи.
Обретя вдали от придворной суеты много свободного времени, Гази Герай взялся за создание поэмы — воображаемого диалога между Кофе и Вином, который и был написан долгими зимними вечерами в Пече. Гази Гераю, к слову, было чем гордиться на литературном поприще. Среди всего пестрого разнообразия ближневосточной поэзии он создал целый новый жанр, которому в будущем появилось немало подражаний.[896] Если основным лирическим героем у прежних поэтов был влюбленный юноша, то в стихах Газайи заговорил воин-аскет:
891
D. Skorupa,
Дворец Салгыр-Сарай, официальная резиденция калги, находился неподалеку от города Ак-Месджид (ныне Симферополь).
893
Халим Гирай султан,
В. Д. Смирнов,
А. С. Тверитинова,