Расчет хана на дружбу благодарного султана, на первый взгляд, оправдался. Но приближался час, когда крымский престол должен был перейти к Мехмеду Гераю, к которому грозный султан питал куда менее дружеские чувства.
Узел противоречий
(1507–1515)
Итоги правления Менгли Герая — Ногайская Орда нападает на Крым — Поход Мехмеда Герая на Волгу — Распад союза Крыма и Московии — События в Казанском ханстве — Смерть Менгли Герая
Шло время — и правители, вершившие судьбами Восточной Европы в предыдущие десятилетия, один за другим сходили с подмостков истории. К середине 1510-х годов в мир иной отошло уже большинство прежних политических партнеров Менгли Герая: польские короли Казимир IV и Александр I, московский великий князь Иван III, ногайский бей Ямгурчи, молдавский князь Штефан, османский султан Баезид II. Разве что Шейх-Ахмед еще длил свое существование в литовском плену, но и его уже давно можно было списать со счетов. Менгли Герай оставался последним представителем своего поколения правителей; на смену старикам шли энергичные наследники.
Какой итог мог подвести Менгли Герай своему долгому правлению?
С одной стороны, хан добился немыслимого успеха: он превратил Крым в великую державу, которая теперь сама претендовала быть покровительницей соседних стран и народов. Он навсегда избавил Крымский Юрт от угрозы со стороны Великой Орды, сам ставши ее повелителем. Он переселил в крымские владения многие тысячи ордынских Мангытов, прибавив их силу к прежним «четырем столпам» своего Юрта — крымским кланам Ширин, Барын, Аргын и Кыпчак.[278]
«Я буду как великий хан Тохтамыш, а ты как его главный бей» — провозглашал Менгли Герай, возводя своих аристократов в бейское звание.[279] Но до того, чтобы действительно стать новым Тохтамышем, объединителем Великого Улуса, хану предстояло пройти еще очень неблизкий путь. Волжская Орда рухнула, но род Намаганов не пресекся на Шейх-Ахмеде. Ветвь этого семейства процветала на престоле Хаджи-Тархана и, в противовес Гераям, считала свой юрт прямым преемником Великой Орды.[280] Эти претензии мало заботили бы крымского правителя — в конце концов, где-то по степям до сих пор скиталось несколько уцелевших братьев Шейх-Ахмеда, тоже мнивших себя повелителями империи, да и силами Хаджи-Тархан обладал весьма незначительными. Однако в спор вмешалась могучая Ногайская Орда — и Крыму, как в прежние времена, вновь пришлось с тревогой вглядываться в восточные горизонты.
Ногайцы ревностно защищали независимость своей орды и не желали видеть над собой ни Намаганов, ни Гераев. В 1503 году бей Ямгурчи признал было Менгли Герая своим господином — но правление этого бея было недолгим, а его преемники решительно отвергли верховенство Крыма. Более того, они задумали разгромить крымского хана, чтобы тот не смел считать ногайцев своими подданными.
В 1507 году, когда крымская армия ушла в поход на Литву, ногайская конница попыталась ворваться на полуостров. Наперерез ей успел выступить калга Мехмед Герай. На пути у него случилась неприятность: Мехмед упал с лошади и сильно расшибся, но, к счастью, это не помешало его войску перекрыть дорогу в Крым и отбросить ногайских мирз прочь от ханских владений.[281]Неудача не смутила ногайского вождя Агиш-бея. Поднакопив сил, через два года он снова решил отправиться к крымским пограничьям, и на этот раз к нему присоединился хаджи-тарханский хан Абд-уль-Керим.
Новости о недобрых намерениях соседей сильно встревожили Менгли Герая. Получалось, что победа 1502 года не принесла Крыму желанной безопасности: над страной по-прежнему нависала угроза с востока — только теперь вместо Шейх-Ахмеда с его Мангытами жителям Крыма следовало опасаться Абд-уль-Керима с союзными ему ногайцами.
Попытку возрождения волжской Орды следовало пресечь на корню, и потому Менгли Герай поднял в бой всю военную силу, какую только смог собрать в своем государстве. Когда переписчики закончили подсчет войска, получилась гигантская цифра в 250 тысяч воинов![282] Такой колоссальной армии Крым никогда еще не собирал. В значительной части она состояла не из старожилов-крымцев, а из ордынцев, совсем недавно поселившихся в Крыму — стало быть, Менгли Герай не зря в последние годы потратил столько усилий, чтобы собрать под свою руку бродячие ордынские улусы.
278
Вследствие своей многочисленности и традиционной значимости в Орде переселившиеся в Крым Мангыты стали вторым по влиянию кланом после Ширинов. Однако вплоть до времен Сахиба Герая они не считались «крымским» родом и не входили в состав «четырех Карачи» — совета беев четырех знатнейших кланов Крыма. Состав этого совета менялся на протяжении истории ханства. При Менгли Герае его составляли беи родов Ширин, Барын, Кыпчак и Аргын, а в XVII веке карачами называли уже беев родов Ширин, Мансур (т. е, Мангыт), Барын и Сиджеут. Первенство всегда оставалось за Ширинами. См. U. Schamiloglu,
279
А. Л. Хорошкевич,
282
В. В. Трепавлов,