Поэтому, не растрачивая сил на штурм Кремля, Мехмед Герай легко согласился на мирные переговоры с осажденными. Он принял посланные ими дары[358] и заявил, что готов покинуть земли Московии, если Василий III признает его верховенство на тех же условиях, на которых прежние московские князья признавали господство ордынских ханов. Стремясь любой ценой отвести грозу от столицы, Петр с боярами выдали хану от имени князя соответствующую грамоту, содержанием которой Мехмед Герай остался вполне доволен.
Ханские армии отошли от Москвы к Рязани и занялись сбором выкупа за пленных, которых во множестве захватили в землях Московии. Мехмед Герай приказал наместнику Рязани Ивану Хабару, как слуге своего московского вассала, лично явиться в ханскую ставку и выдать крымскому войску провиант. Желая оттянуть время для подготовки артиллерии к обороне, Хабар ответил, что ничего не знает о вассальной зависимости Василия III от Мехмеда Герая. Тогда ему направили княжескую грамоту, в которой Москва признала свое вечное данничество в отношении Крыма. Пока Хабар внимательно знакомился с содержанием документа, его пушки с крепостной стены начали обстрел ханских позиций. Крымские командиры уже были готовы штурмовать город — но тут по войску внезапно разнесся ханский приказ немедленно возвращаться домой. Сборы были спешными: как говорили, крымцы снялись с места и стремительно ушли на юг, даже не успев забрать у Хабара ту самую грамоту, что должна была стать главным трофеем московского похода.[359]
Выяснилось, что пока крымская армия находилась в Московии, полуостров подвергся нападению хаджи-тарханцев. Их пришло всего шесть сотен, но поскольку защищать Крым было некому, незваные гости сотворили здесь все, что им заблагорассудилось: они захватили в плен большое число женщин с детьми и угнали несметные стада скота. Спасаясь от набега, крымские жители покидали обжитые места и бежали в Кефе под защиту турецкого бея.[360]
Примчавшись в Крым, ханская армия уже не застала хаджи-тарханцев на полуострове и не успела перехватить налетчиков: забрав добычу, те успели скрыться от возмездия. До сих пор Хаджи-Тархан не осмеливался нападать на Крым, и эта вылазка, сорвавшая московский поход, стала для хана окончательным доводом в пользу военного удара по Нижней Волге. События московской кампании показали, что хаджи-тарханские Намаганы, сдружившиеся в последние годы с Москвой, не оставят Крым в покое до тех пор, пока не будут разгромлены окончательно.
Что до Василия III, то бегство князя из Москвы и подписание унизительного договора (лишь благодаря случайности не сохранившегося в руках у хана), конечно, отнюдь не укрепили его авторитета. Наказав виновных и невиновных, Василий попытался защитить свою пошатнувшуюся репутацию, собрав огромное войско на Оке и вызвав Мехмеда Герая на бой. В ответ хан безучастно заявил, что привык начинать войны лишь тогда, когда сам сочтет это нужным.[361] (Не исключено, впрочем, что князь, знавший военные обычаи крымской армии, именно на такой ответ и рассчитывал).
Несмотря на досадную утрату главного трофея, Мехмед Герай добился своей цели: князь был предупрежден о тяжких последствиях, которые может повлечь за собой вражда с ханом. Теперь Мехмеду Гераю можно было смело выступать на Хаджи-Тархан: не приходилось сомневаться, что Василий еще долго не осмелится чинить ему каких-либо препятствий.
Ход черного шаха
(1522–1523)
Взятие крымским войском Хаджи-Тархана — Хаджи-тарханским ханом становится Бахадыр Герай — Бегство Гази и Бабы Шераев в Крым — Заговор ногайских беса — Убийство Мехмеда и Бахадыра Гераев — Нашествие ногайских беев на Крым
Осенью 1522 года Мехмед I Герай пересек донские степи и вышел к волжскому берегу. За ним следовало войско в 130 тысяч крымцев и ногайцев.[362] Ногайцы отлично зарекомендовали себя в прошлогодней московской кампании, и Мехмед I Герай не сомневался, что может целиком положиться на своих новых подданных во главе с их предводителем Мамай-беем.
Наступление на Хаджи-Тархан увенчалось полной победой: хаджи-тарханский правитель бежал, а Мехмед I Герай вошел в покоренный город и устроил там выборы нового хана. Теперь повелителем Хаджи-Тарханского юрта стал Бахадыр Герай.[363]
358
Любопытный бытовой штрих: источник сообщает, что «наместник и другие защитники города сочли за лучшее умилостивить царя Мухаммед-Гирея, послав ему обильные дары, в особенности же мед» (С. Герберштейн,
359
С. Герберштейн,
С. М. Соловьев,
И. И. Смирнов,
360
И. В. Зайцев,
И. И. Смирнов,
362
363
С. Герберштейн,
И. В. Зайцев,
В. В. Тренавлов,