Это описание нравов османского двора необходимо, чтобы показать, на каких примерах Саадет Герай учился быть правителем — ибо этим примерам он будет следовать, оказавшись на престоле Крыма.
Турецкие галеры покачивались на волнах Кефинского залива, а Саадет Герай, охраняемый своим янычарским отрядом, принимал крымских беев и мирз, что собрались в Кефе со всей страны на церемонию выборов нового хана. Наверняка все наперебой рассказывали ему о недавнем опустошении Крыма и делились опасениями, что нашествие скоро повторится. Но Саадет Герай привез встревоженным соотечественникам добрые новости: его друг и покровитель Сулейман I отправил в Крым двадцатитысячное войско сипахиев (тяжеловооруженной конницы) и пятьсот ружейных стрелков.[389] Обладая такой силой, Крым станет непобедим, и ему не следует бояться ни Ногайской Орды, ни Хаджи-Тархана.
Наконец, в Кефе прибыл и тот, кто пока еще формально являлся правителем страны: Гази I Герай с братьями Бабой и Чобаном Гераями. Неизвестно, о чем он был намерен говорить с Саадетом: то ли защищать свои права на престол, то ли смириться с волей султана, уступить Саадету Гераю трон и занять при нем почетное место калги. Что касается Саадета, то он уже давно продумал, как встретить племянника, и даже заранее согласовал свои действия в Стамбуле. Когда Гази I Герай предстал перед ним, Саадет Герай приказал своим янычарам отсечь ему голову. Тут же были схвачены и закованы в кандалы Баба и Чобан Герай, а вслед за ними, гремя цепями, отправились в темницу и некоторые вельможи, слишком рьяно поначалу поддержавшие Гази Герая.[390]
Так уже в первых распоряжениях Саадета I Герая явственно обнаружился тот самый «османский лоск», что он приобрел при султанском дворе. Беи наверняка были ошеломлены увиденным. Казнь юного правителя вряд ли могла бы удивить привыкших к подобным зрелищам стамбульских придворных, но для крымских беев и мирз такое поведение государя было непривычным.
Присмиревшие аристократы провели церемонию выборов хана, который уже имел заранее подписанный султанский указ о своем назначении на ханский трон. После этого Саадет Герай строго предупредил собравшихся: те, кто не будет повиноваться законному повелителю, будут подвергнуты пыткам и страшной казни на колу, причем на это есть позволение самого султана.[391] Беи, никогда не слышавшие таких жутких угроз от Мехмеда Герая, могли бы теперь призадуматься: не напрасно ли они покинули на погибель своего прежнего государя, при котором каждый мог считать себя «ханом», не опасаясь мучительной смерти…
Впрочем, Саадет Герай тут же сменил гнев на милость и выразил признательность своим старым сторонникам, Ширинам. Он взял в жены их единоплеменницу Ширин-Бек, вдову мятежника Ахмеда, и стал приемным отцом для младших сыновей Ахмеда — Бучкака и Юсуфа Гераев.[392]
Завершив за десять дней все церемонии и торжества, что сопровождали его воцарение, хан вместе с беями отправился из Кефе к Ор-Капы: охранять Крым от повторного наступления степняков и ожидать подхода турецких сил. Страна нуждалась в защите, и Саадет Герай, вооруженный передовым османским опытом, знал, как эту защиту обеспечить.
Ханская столица — пригород Стамбула
(1523–1524)
389
Халим Гирай султан,
И. И. Смирнов,
Сам Саадет Герай добавлял к этому числу еще 15 тысяч ружейных стрелков и артиллеристов, которых, очевидно, султан обещал прислать ему впоследствии (В. Е. Сыроечковский,
390
Излагалась и иная версия этих событий: согласно ей, Гази I Герай был вначале назначен калгой при Саадете Герае, а убит лишь спустя три месяца после этого (см. Халим Гирай султан,
392
В. Е. Сыроечковский,