Больше всех в тот вечер не везло Вовке Казакову. Он дважды схватил "Акулину". В первых раз его, под веселый гогот Купца и Арнольдика и заливистый смешок Артемона и Кащея, девчонки обрядили в простыню и заставили изображать дикое, но симпатичное привидение из Казахстана.
Во второй раз, когда первым четырех валетов собрал Доктор Пилюлькин, Вовке пришлось выполнить один из самых неприятных фантов. Трижды он бегал в ванную, приносил оттуда стакан воды и выпивал его залпом. Что творилось в его желудке, где неожиданно встретилась чуть кисловатая критская вода, меч-рыба и цыпленок со своим апельсиновым соусом, трудно было даже представить. К себе в номер Казаков шел, схватившись обеими руками за живот и слабо постанывая.
— А вот будет тебе наука, — выговаривал ему Лешка Иконников, — не будешь нажираться.
— А сам-то, сам-то, — слабо пытался отбрыкиваться Казаков. — Две порции слопал? Слопал. Я ж не знал, что этот Доктор Пилюлькин — придурок полный. Хоть бы один стакан загадал. Так нет же — три ему потребовалось. А Томат еще и ржет. Ну ладно, вот завтра будем играть, оставлю я его "Акулиной", он у меня ведро помидоров жрать будет.
— Где ж ты ведро помидоров достанешь? — резонно заметил Лешка.
— Куплю для такого случая, — сквозь зубы выдал Казаков и пулей помчался в свой номер.
Хотя всем тюменским школьникам не терпелось осмотреть достопримечательности иностранного города, класс на поездку в Рефимно собирался вяло.
Купец все пересчитывал припасенные доллары, прикидывая — на сколько шуб их хватит.
Мальвина и Шизгара никак не могли справиться со своей боевой раскраской: то принимались выщипывать брови, то наносили сиреневые тени в тон перламутровой помаде, то принимались менять помаду, что, соответственно, за собой несло некоторые корректировки и во всем остальном макияже.
Арнольдик, который ел здесь за троих, страдая от последствий своего обжорства, лежал на кровати и постанывал.
Томат, Доктор Пилюлькин и Бим-Бом не хотели прерывать очередную партию в "козла".
Из-за дверей номера, где жили Вовка и Лешка, то и дело доносились какие-то дикие вопли, кудахтанье, выстрелы, восклицания на английском языке. Изредка эта вакханалия прерывалась ухающими заставками "Car-r-to-o-on Network!". Поскольку в номерах стояли телевизоры, которые принимали до семи спутниковых каналов, каждый из русских школьников отыскал что-то интересное для себя. Вовка и Лешка, например, никак не могли оторваться от канала, на котором круглые сутки, без перерыва, показывали прикольные мультфильмы.
Рассерженная Ольга Васильевна металась между бунгало, выгоняя свой класс на улицу. Наконец разношерстная компания построилась чуть ли не как детсадовцы — по парочкам и, возглавляемая Ольгой Васильевной, медленно двинулась по территории отеля к тому месту, где русских "малолетних туристов" уже должен был поджидать автобус.
Автобус действительно уже стоял на месте. Вся компания ринулась на штурм, стараясь занять места у окон. Вовка с Лешкой не торопились, потому что ехать по этому маршруту им предстояло уже в третий раз. Они сели рядышком в самом конце салона, на не слишком удобные места и расслабились.
После утренней, но уже одуряющей жары в салоне было прохладно. Вверху еле слышно жужжал кондиционер, и тюменским школьникам, привыкшим к гораздо более низким температурам, уже не хотелось никуда ехать, а тем более — вылезать из этого комфортного для них климата в расплавленную критскую жару.
Ольга Васильевна на английском языке объяснилась с водителем, показала ему какие-то бумаги, он что-то пометил у себя в блокноте, и автобус, лихо развернувшись на микроскопической площадке и пролетев на расстоянии нескольких миллиметров мимо ограждения, вылетел на шоссе.
Мурашка тем временем пересчитала по головам беспокойное хозяйство и, похлопав в ладоши, призвала свой галдящий выводок к вниманию:
— Ребята, мы сейчас совершим экскурсию в старинный город Рефимно. Его когда-то основали венецианские купцы, поэтому в основном архитектура города будет напоминать нам об Италии.
Вовка было хотел влезть с поправками, поскольку Ольга Васильевна была не совсем точна в своих высказываниях, но Лешка наступил ему на ногу и незаметно показал кулак. Казаков понял, что лучше им сегодня сидеть тихо и не высовываться.
— Во время нашей экскурсии мы посмотрим порт, старинную часть города и местную древнюю крепость.
— А магазины? — тут же высунулся Купец, которому пачка долларов жгла карман и всю его жалкую купеческую сущность.
— Я прошу вас всех, — обвела Мурашка рукой внимающий ее словам класс, — быть во время экскурсии предельно внимательными, с местными жителями не заговаривать, ничего без моего разрешения не трогать, никуда не отходить. Потеряться здесь легко, как дважды два, а найтись уже сложно, как семью восемь. Что касается магазинов, — тут она бросила в сторону Купца испепеляющий взгляд умирающего Белинского на противную ему литературную действительность России, — то в свое время мы зайдем и туда. Но все по порядку. Мы приехали сюда не товар закупать. Мы не челноки, а туристы. И вести себя должны соответственно. Я надеюсь, что и у вас культурное начало будет преобладать над материальными интересами.
По кислым физиономиям своих одноклассников и одноклассниц Вовка и Лешка поняли, что те скорее предпочли бы обратный расклад. Сначала затариться косметикой, шубой, плакатами с изображением лапочки всех времен и народов Ди Каприо, а потом уже выполнять культурные функции. И лучше, если они будут состоять из просмотров спутниковых программ по телевидению.
И зачем эти люди тащились за черт знает сколько тысяч километров? Чтобы сходить в местные магазинчики? Так и в Тюмени сейчас хватает супермаркетов. А насколько могли заметить Вовка и Лешка по вчерашней пробежке по городу, товары здесь продавались примерно те же, что и у них в городе. Та же кока-кола, те же батарейки "Энерджайзер" и та же фотопленка "Кодак".
— Так что попрошу всех быть внимательными, смотреть, куда мы идем, и слушать то, что я говорю, — заключила свою речь Мурашка. — Иначе…
Что будет "иначе", она даже говорить не стала, чувствовалось, что кара будет настолько крутая, что язык учительницы не поворачивался об этом говорить. Но в глубине души ребята понимали, что ничего страшного тут с ними не сделают. Максимум, что им грозит, так это выволочка от родителей по приезде обратно в Тюмень.
Пока девчонки восторгались окружающими пейзажами, виллами и шикарными параллелепипедами гостиниц, парни, восхищенно ахая, отталкивая друг друга, лезли к окнам, чтобы посмотреть на очередной мотоцикл "Ямаха", легко обгоняющий их тарантас. Вовка же с Лешкой прикидывали, как бы им половчее смыться от своих одноклассников.
Автобус, который набрал на шоссе, казалось, сверхзвуковую скорость, начал притормаживать и свалил с основной магистрали в чрево города. Ехал он не совсем так, как рейсовый, но окрестности ребята узнавали. Наконец, юркнув в какой-то пыльный дворик, автобус, отдуваясь, будто загнанный слон, фыркнул мотором в последний раз, и двери его отворились. В организованном порядке Мурашка вывела своих "мурашат" на улицу и, сверившись по карте, которую она купила в отеле, повела к гавани.
— Видал, — толкнул Вовка друга, — надо нам было тоже такую карту достать. А то теперь без нее как без рук.