Сотрудники ФРС Нью-Йорка открыли заседание обзором экономических условий. Неудивительно, что это было шоу ужасов. Рынки казначейских обязательств, облигаций, нефти и акций находились в свободном падении. Сотрудники сосредоточились на трех рынках, которые вызывали особую тревогу. Первый - это рынки корпоративных долговых обязательств, которые, казалось бы, должны были остановиться, хотя ситуация еще не стала такой плохой, как в 2008 году. Растет напряжение на рынках коммерческих ипотечных ценных бумаг, или CMBS, - кредитных портфелей, которые, как обнаружил аналитик Джон Флинн, были основаны на слишком оптимистичных предположениях, когда он просматривал все эти электронные таблицы. Вторым рынком, который они обсуждали, был рынок казначейских обязательств, на котором наблюдался "резкий спад" торгов. Наконец, они обсудили рынки краткосрочных корпоративных займов, или краткосрочных коммерческих бумаг, как их принято называть. Предполагалось, что этими займами можно торговать почти так же легко, как и наличными, но и эти рынки оказались под ударом.
Члены FOMC начали обсуждать, что им следует предпринять в этой ситуации. Столкнувшись с вирусной пандемией, ФРС имела в своем распоряжении весьма ограниченные средства. ФРС не могла дать денег ни больницам, ни людям , которых увольняли или просили оставаться дома. ФРС не могла ни замедлить распространение вируса, ни помочь в производстве материалов для лицевых масок, которые были в таком остром дефиците. Рассматривая подобные проблемы, ФРС могла обратиться к собственным прошлым действиям. Один из уроков, который ФРС извлекла из кризиса 2008 года, заключается в том, что лучше действовать быстрее и масштабнее. "В 2008 году они действовали слишком медленно", - говорит Клаудия Сахм, бывший старший экономист ФРС, которая участвовала в серии исследований "извлеченных уроков", проведенных внутри банка и посвященных реакции на кризис 2008 года. Когда ФРС все-таки преодолела нулевую границу и применила такие инструменты, как количественное смягчение, это облегчило задачу. Теперь у ФРС был набор инструментов, которые можно было использовать, и была практика их применения. Теория заключалась в том, что чем быстрее эти инструменты будут применяться, тем лучше будут дела. "Лучшая возможность предотвратить рецессию и сделать ее менее тяжелой - в самом начале", - сказал Сахм. Похоже, что такое мышление стало преобладающим в руководстве ФРС. В то воскресенье в марте Джей Пауэлл и его команда предложили масштабный набор мер.
ФРС Пауэлла сделает практически все то же, что и ФРС Бена Бернанке в 2008 и 2009 годах, но на этот раз сделает это за один уик-энд, а не за несколько месяцев. Она снизила процентные ставки почти до нуля. Он открыл "своп-линии" с иностранными центральными банками, наводнив их долларами в обмен на их национальные валюты (это было важно, поскольку большая часть глобального долга номинирована в долларах). ФРС провела новый раунд количественного смягчения на общую сумму 700 миллиардов долларов и скупала облигации более быстрыми темпами, чем раньше. До следующего вторника ФРС купит облигаций на 80 миллиардов долларов, то есть за сорок восемь часов в банковскую систему поступит столько же денег, сколько за месяц во время предыдущих раундов QE. Он дал рекомендации на будущее, пообещав удерживать ставки на нулевом уровне до тех пор, пока это будет необходимо. И все это было сделано за один день.
FOMC почти единогласно проголосовал за принятие чрезвычайных мер. Один президент регионального банка, Лоретта Местер из ФРС Кливленда , проголосовала против плана, поскольку, по ее мнению, процентная ставка должна была быть снижена не до 0,1, а до 0,5 процента.
Когда заседание закончилось, Пауэлл провел конференц-звонок для журналистов, объявив о чрезвычайном комплексе мер. Его голос был тихим, как будто он звонил из-за границы, и все это выглядело очень неорганизованно. Масштаб действий ФРС должен был успокоить инвесторов, но вместо этого он, похоже, напугал их. Слышать голос Пауэлла в воскресенье днем было нервирующе, и этот эффект усиливался тем, что заседание FOMC было запланировано на следующий вторник. Если ФРС не может ждать сорок восемь часов, чтобы сделать то, что она делает, значит, дела действительно плохи. В очередной раз воскресным вечером финансовые трейдеры испытали всплеск адреналина и начали судорожно звонить, чтобы перестроить свои позиции в свете плохих новостей. Они знали, что их ждет с началом торговой недели.