В 2020 году основные работники Америки работали очень долго, пересекая практически заброшенные территории, доставляя продукты, работая на кассах продуктовых магазинов, используя свои автомобили, укомплектовывая больницы и обеспечивая круглосуточную работу фабрик и складов. Зачастую они делали это с большим риском для себя, заболевая COVID-19 гораздо чаще, чем работники, остававшиеся дома. Фельтнеру и Нине повезло: они никогда не заражались коронавирусом или, по крайней мере, не имели никаких симптомов, если бы заразились. Не заразилась и их дочь, хотя по долгу службы ей приходилось посещать на дому людей, зараженных вирусом. Федеральная программа спасения оказала значительное влияние на этих важных работников. Выселения были отложены, а экстренные выплаты помогли им оплатить счета. Но большая часть правительственной помощи обошла стороной такие места, как район Фелтнеров. Экономическое восстановление 2020 года было закрытым, деньги текли в избранные, эксклюзивные почтовые индексы. Люди, у которых все было хорошо, жили очень хорошо, а остальные - нет. ФРС провела опрос предприятий с числом сотрудников менее пятисот человек и выяснила, что 90 процентов из них к концу года все еще страдали от спада продаж. Около 30 процентов таких компаний заявили, что, скорее всего, прекратят свою деятельность, если не получат дополнительной федеральной помощи.
Для Фелтнера спасение было второстепенным вопросом, не имевшим большого значения в его повседневной жизни. Единовременные выплаты, разосланные всем по почте, ничего не сделали для того, чтобы остановить гораздо более длительное падение, которое определяло десятилетия трудовой жизни Фелтнера. До финансового кризиса, когда он работал в компании Navistar, производящей автозапчасти, Фелтнер зарабатывал около 80 000 долларов в год или даже больше, если учитывать сверхурочные. В компании Rexnord он зарабатывал около 60 000 долларов. В больнице он зарабатывал около 46 000 долларов. И на каждой работе его льготы сокращались, а расходы на здравоохранение росли. Он был не одинок в этом отношении. Средний класс переживал очень долгое и глубокое падение своей доходности, переговорной силы и заработной платы. Практически ничто не изменило эту траекторию в течение десятилетия между 2010 и 2020 годами. Экономика росла, но этот рост захватывал все меньшую и меньшую часть населения. Фелтнер и его соседи были не просто лишены львиной доли спасения в 2020 году. Они были лишены выгод от ZIRP и QE и инфляции цен на активы, которую эта политика создала. Вся нижняя половина населения США владела примерно 2 процентами всех активов страны. Верхний 1 процент населения владел 31 процентом. Это помогло объяснить, почему у домохозяйств, находящихся в самой середине американской шкалы доходов, то есть у 20 процентов среднего населения, медианная чистая стоимость активов выросла всего на 4 процента в период с 1989 по 2016 год. За тот же период чистая стоимость людей, входящих в верхние 20 процентов, выросла более чем в два раза. Богатство 1 процента самых богатых выросло почти в три раза. Миллионы людей из среднего класса отставали. Чтобы компенсировать этот факт, они набрали кучу дешевых долгов, которые помогли им почувствовать, что они хотя бы остаются на месте. В конце 2019 года потребительский долг достиг 14 триллионов долларов - рекордный уровень даже с поправкой на инфляцию. Единственной хорошей новостью было то, что процентные ставки по долгу были ниже. В 2019 году домохозяйства тратили на обслуживание долга около 10 процентов своего располагаемого дохода, что меньше, чем 13 процентов перед мировым финансовым кризисом.
Фелтнер был оптимистом по натуре. Он рассказывал о местном строительном буме, который, похоже, начнется в 2020 году, и о том, что квалифицированные рабочие пользуются таким большим спросом. Его дочь нашла работу в качестве помощницы по уходу за больными на дому, а двое сыновей тоже устроились на полный рабочий день, занимаясь техническим обслуживанием автомобилей для местного школьного округа. В конце концов, дела шли неплохо. Во время пандемии у одного из сыновей Фелтнера родился ребенок, что помогло всем отвлечься от мрачных реалий происходящего. Но Фелтнер также чувствовал ноющий страх за будущее своих детей. Все они начали работать в юности, умели усердно трудиться и быть надежными. Но теперь уже не было уверенности в том, что упорный труд - это путь к надежному заработку или стабильной жизни. Фелтнер не знал, смогут ли его дети зарабатывать столько же, сколько зарабатывал он. "Это пугает меня до чертиков. Это действительно так", - сказал он. "Мы сами стали товаром, понимаете, о чем я говорю?" сказал Фелтнер.