— Билеты, пожалуйста, — сухо потребовал один из охранников.
Тарин, Джен и Эмили прошли без проблем. Только Джен понадобилось предъявить удостоверение. Проверив его, охранники пропустили ее без лишних вопросов. В конце концов, это же был всего лишь фильм.
Рейчел подала охраннику билет. Он внимательно посмотрел на нее и попросил:
— Удостоверение личности, пожалуйста.
— Я забыла его дома, — ответила Рейчел, надеясь, что ей поверят и пропустят.
— Нет удостоверения — нет кино. Следующий, — сказал охранник.
Рейчел отошла в сторону.
«И что теперь?»
Она посмотрела на подруг. Девочки неодобрительно смотрели на нее.
— Давайте уйдем, — предложила Эмили, повернувшись к подругам и закатив глаза.
Рейчел чувствовала себя ужасно.
— Простите, но вы можете идти. Я позвоню маме, и она меня заберет, — с трудом выдавила она из себя.
— Нет, мы поступим иначе, — возразила Эмили.
Выйдя на улицу, девочки начали предлагать различные идеи, как провести вечер.
— Можно поехать домой к Джесс, — сказала Джен. — Ее не отпустили с нами, потому что у нее неприятности в школе.
— Ее родители нас не впустят, — ответила Эмили, — она под домашним арестом.
— У меня есть отличная идея! — вмешалась Тарин. — Надо поехать в город и добыть для Рейчел поддельное удостоверение. Я знаю одно хорошее место в Ист-виллидж.
Рейчел поняла, что Тарин была своего рода бунтарем и знала много злачных мест, о которых ей рассказал старший брат Бен. Тарин говорила, что Бен недавно поступил в Нью-Йоркский университет, а его общежитие было на Седьмой улице, в самом сердце Ист-виллидж.
— Отличная мысль! — обрадовалась Эмили.
Девочки забрались обратно в машину, и Рейчел испытала чувство стыда. Она никогда не врала родителям, а мысль о поездке в город наполняла ее сердце ужасом. Что, если они попадут в аварию? А если не вернутся к одиннадцати? А если родители узнают, что она не была в кино? Это было уже слишком для Рейчел, но она понимала, что если начнет возражать, то снова окажется в замкнутом мирке, в котором жила раньше. Поэтому и молчала.
Тарин завела двигатель и включила радио «Z100», которое, по всей видимости, было лучшей станцией в Нью-Йорке. Это радио транслировалось с верхушки Эмпайр-стейт-билдинг. Рейчел, почувствовав, что машина увеличила скорость, вцепилась в ремень безопасности и осторожно сделала два глубоких вдоха.
Рейчел старалась сохранять спокойствие. Она не хотела, чтобы девочки заметили ее беспокойство, чтобы догадались, что родители ее накажут, если узнают, на что она согласилась. Она была удивлена, что для ее новых подруг поездка в город вечером в пятницу не казалась чем-то особенным, ведь ни одна из них не позвонила родителям, чтобы сообщить о смене планов или попросить разрешения поехать в город.
Рейчел чувствовала себя не в своей тарелке. Ее друзья в Пенсильвании так не поступили бы. Рейчел всегда слушалась родителей. Она могла не соглашаться с ними, но всегда делала то, что они ей говорили. И сейчас она понимала, что ее мир должен вот-вот измениться.
Машина проехала мост Трайборо, и Рейчел увидела вдали сияющий огнями Манхэттен. Ей было неуютно от того, что она нарушала данное родителям обещание. Но в то же время она чувствовала небывалое оживление. Она всегда хотела поехать в Нью-Йорк! Она была там всего несколько раз с семьей. Они гуляли на Бродвее и осмотрели все известные достопримечательности.
Когда они приехали в нужное место и выбрались из машины, Рейчел увидела дорожный указатель, на котором было написано «Сэнт-Маркс-плейс». Оглянувшись, она крепче сжала сумочку. Мимо них шли толпы людей.
— Сюда, — сказала Тарин, указав на знак с надписью «Вторая авеню».
Рейчел волновалась все больше и больше. Она казалась себе бунтаркой, и это ощущение пришлось ей по вкусу. В конце концов, они поехали в город именно из-за нее! Если бы у нее было удостоверение, они бы спокойно сидели в зале кинотеатра в Бедфорде и ели попкорн. Поэтому у нее не было причин злиться на подруг. Девочки делали ей одолжение, помогали достать липовое удостоверение, которое должно было помочь ей попасть во все классные заведения города.
Рейчел разрывалась между радостью от поездки в город и чувством вины перед родителями.
— И где же магазин? — спросила она у Тарин.
— В квартале отсюда, на пересечении Сэнт-Маркс-плейс и Первой авеню. Находится в магазине одежды, но найти само заведение непросто. Для этого нужно спуститься в подвал. Я тебе покажу.
Рейчел последовала за девочками в магазин одежды. Это было особое место, которое мало чем напоминало обычные магазины, к которым она привыкла. Она увидела черные кожаные маски, висевшие на стенах рядом с ярко-красными боа. На подставках красовались черные блестящие сапоги с шипами, торчащими во все стороны, и ремни с металлическими заклепками. Рейчел определенно чувствовала себя здесь неуютно. Это место походило на лавку, торгующую вещами для любителей Дня всех святых, порнографической индустрии и субкультуры готов.
Девочки спустились по пахнущим мускусом ступеням в подвал магазина, и Рейчел увидела черную занавеску. Из-за нее вышел грузный лысый мужчина в майке.
— Чего надо? — рявкнул он, убедившись, что они пришли одни.
— Моей подруге нужно удостоверение, — сказала Тарин, указав пальцем на Рейчел.
— Заходите, быстро! — бросил он, отводя занавеску в сторону.
Мужчина сунул Рейчел в руки большую черную папку. Она открыла ее и начала перелистывать страницы с образцами удостоверений.
— Какой штат? — спросил он.
— Ну, я не знаю… — ответила Рейчел и повернулась к подругам.
— Выбирай Мичиган, — посоветовала Эмили. — Почти всегда прокатывает. Не бери Нью-Йорк, потому что слишком очевидно.
— Мичиган, — сказала Рейчел мужчине.
— Адрес? — спросил он.
Рейчел не ожидала, что ей будут задавать столько вопросов. Она достала телефон, открыла приложение с картами, нашла Мичиган и начала подбирать более-менее подходящий адрес.
— Гранд-ривер авеню, дом четыреста сорок четыре, — наконец ответила она.
Четыре было счастливым числом Рейчел, и она надеялась, что оно принесет ей удачу.
— День рождения? Ты же хочешь, чтобы тебе было двадцать один, верно? — спросил он.
— Первое ноября. Да, все верно, — выпалила Рейчел.
— Встань туда.
Мужчина указал на пол, где мелом было нарисовано «Х». Рейчел послушалась, и он ее сфотографировал.
— Ждите наверху, — велел он.
Когда девочки начали подниматься по ступенькам в магазин, Рейчел задумалась, для чего еще ей может пригодиться удостоверение, кроме как для кино. Она не посещала бары или клубы. Но, может, ее новые друзья там бывали.
Внезапно она услышала телефонный звонок. Это был телефон Тарин. Рейчел было интересно, с кем она разговаривает.
— Отлично. Сейчас? Мы здесь, — услышала она.
Тарин повесила трубку и сообщила:
— Девочки, давайте пообщаемся с моим братом. Он в нескольких кварталах отсюда. Будет весело.
Рейчел посмотрела на часы. Девять вечера. У нее оставалось всего два часа, а потом она должна быть дома. Мужчина поднялся к ним и подал Рейчел удостоверение. Она посмотрела на него и провела пальцами по обложке.
— Красиво! — сказала она.
— Шестьдесят долларов.
Мужчина протянул руку.
«Шестьдесят долларов?» — подумала Рейчел.
Это была большая сумма, и у нее едва ли было столько денег. Пытаясь не показывать беспокойства, она улыбнулась, открыла сумочку и принялась рыться в ней.
— Давай, Рейч, — сказала Тарин. — Нам уже пора.
Рейчел вынула кошелек. Внутри она обнаружила сорок долларов. Она принялась шарить по внешним карманам сумочки в поисках двадцати долларов, которые отец дал ей на случай непредвиденных обстоятельств.
«Сейчас как раз такой случай. Если я не найду двадцатку, то не получу удостоверение. Если я его не получу, у меня не будет друзей. А если я скажу подругам, что у меня нет столько денег, они подумают, что я бедная, а я этого не хочу».