– Твою мать, так и знал, что это произойдет, – пробормотал Сайон себе под нос, ни к кому конкретно не обращаясь. Затем он повернулся ко мне. – Они здесь из-за тебя, слюа? Или ты недостаточно важна для этого?
Я уставилась на него, и голова закружилась, пока я отчаянно пыталась понять, что он имел в виду.
– Я не…
Он не стал ждать моего ответа и быстрым шагом направился к выходу. Толпа расступилась, пропуская его. С равнодушным выражением лица он взмахом руки сметал со своего пути слуг и придворных. Он даже не обращал внимания, кого расталкивал – фейри или людей, – пока пробивался к выходу.
Баэл, напротив, будто заскучал. Словно ему наплевать на развернувшийся вокруг хаос. Он глянул на меня, а затем направился за кузеном. Баэл наклонился и поднял яблоко с земли. Он оглянулся, наши взгляды пересеклись, когда он поднес фрукт ко рту.
– Надеюсь, ты не думаешь, что мы закончили на этом.
Я завороженно наблюдала, как он острыми зубами пронзил алую мякоть, как сок потек по его подбородку. Несмотря на вечерний зной, у меня по рукам побежали мурашки, и я сжала бедра.
Сердце колотилось в такт ритму барабанов, пока я боролась сама с собой. Неприязнь и интерес переплелись в сознании. Любопытство боролось с отвращением.
Затем, словно прочитав мои мысли, Баэл опустил яблоко и ухмыльнулся. Он отступил к выходу, посмеиваясь надо мной, а фрукт в его руке почернел и начал гнить, пока не превратился в пыль, падающую на землю.
Я вытянула шею, отчаянно пытаясь разглядеть над головами тех, кто толпился у выхода, что же происходит снаружи. Повсюду случались столкновения: кто-то пытался убежать, а кто-то – увидеть источник хаоса. Каким-то образом я оказалась в обеих группах: мне было любопытно и отчаянно хотелось уйти.
Я позволила толпе вынести меня наружу и испустила потрясенный вздох, который затерялся в общем шуме, когда увидела поляну. На ней царил хаос.
Кто-то – или целая группа – ворвался на пиршество, оставив после себя щепки, порванные струны и крошечные серебряные колокольчики, разбросанные по земле. На поляне словно произошла великая битва. На холме вдали блуждающие огоньки улетали прочь, освещая путь танцорам-фейри в красочных нарядах, бегущим к замку. Их шелковые юбки развевались за ними, как флаги капитуляции.
Десятки фигур в плащах с капюшонами громили поляну: кто-то с оружием, кто-то голыми руками опрокидывал шатры. Один пробежал мимо меня, держа в руке, как факел, половинку сломанной флейты фейри. Он обернулся и посмотрел на меня, ухмыльнувшись, когда мы встретились взглядами.
– Ахан!
Я моргнула, подавшись вперед, неуверенная, что правильно расслышала его сквозь платок, закрывавший нижнюю часть лица.
Я напрягла слух. Они не просто восклицали, они кричали… что-то.
– Ахан! Ахан!
Кто?
В этот момент краем глаза я уловила какое-то движение. Одна фигура в черном плаще целеустремленно промчалась мимо, отделяясь от остальных. Каштановые пряди выглянули из-под капюшона, и у меня потемнело перед глазами, а сердце подпрыгнуло к горлу.
Я ахнула. Даже несмотря на платок, закрывавший половину лица, я сразу узнала эти глаза.
Потому что это были мои глаза.
Моя тихая, кроткая сестра лавировала между другими нападавшими, мечась мимо убегающих танцоров и дворян с кошачьей ловкостью. Я потянулась к ней, думая, что она спешит ко мне, чтобы спасти, но она промчалась мимо.
Поляна перед глазами расплылась, и время словно замедлилось. Мой мир рушился.
Не осознавая, что делаю, я заработала локтями, расталкивая окружающих. Мне нужно выбраться из толпы. Добраться до нее, сейчас же.
Но между мной и сестрой было слишком много людей. Меня обдало жаром, и я открыла рот, чтобы закричать, но не издала ни звука. Локоть ударился обо что-то твердое, кто-то упал на землю, цепляясь за мои руки. В любое другое время я бы почувствовала себя виноватой – но не сейчас.
Сестра все еще металась по поляне, то появляясь, то исчезая из моего поля зрения. Каждый раз, когда она ныряла за чью-то фигуру, моя паника росла, адреналин бил по ушам, заставляя лицо и руки гореть еще сильнее, пока я не ощутила, будто сейчас вспыхну настоящим огнем.
Как будто это возможно. Как будто сейчас я загорюсь.
Король Пэнвилль выглянул из своего ужасного шатра. Он удивленно моргнул, глядя на приближающуюся фигуру. Хаос вокруг будто забавлял его. Лицо Рози сохраняло ту же хладнокровную сосредоточенность, что и всегда, когда она выудила из складок плаща блестящий нож и подняла его, как меч.
Я снова попыталась закричать, но в горле пересохло. Я подавилась, закашлявшись, и попробовала снова. Убийство короля сейчас не сделает сестру королевой. Да и убить его в таких обстоятельствах невозможно. Это совершенное безумие. Безрассудное и обреченное на провал, и судя по взгляду, которым король смотрел на сестру, он тоже это знал.