Сердце дрогнуло. Надежда – крохотная и мимолетная – вдруг проснулась в груди. Положить конец моему заключению. Неужели он имеет в виду, что я могу уйти… нет. Никогда не доверяй фейри.
Я стиснула челюсти.
– Думаю, здесь я в большей безопасности, чем с тобой.
Это была откровенная ложь, и я чуть ей не подавилась. Мне было все равно, насколько он опаснее. Меня почти не заботило даже то, кто он такой, и из-за этого чувство вины чуть не загрызло меня живьем. И все же я больше не могла здесь оставаться. Я хотела снова увидеть солнце. Съесть что-то нормальное. Вдохнуть полной грудью и сделать больше одного шага в темноте.
– В обычной ситуации я бы согласился. Со мной и вправду опаснее всего. – Его улыбка стала еще шире, напоминая волчий оскал. – Но не в моих интересах причинять тебе вред, а я эгоист до мозга костей.
Сердце забилось быстрее. Что это значит? При чем тут эгоизм?
Мозг работал слишком медленно из-за того, что я давно ни с кем не разговаривала. Кроме пауков, крыс и призрака сестры. Безумие этого места убивало меня. Раньше королевский двор казался тюрьмой, но он даже рядом не стоял. Ничто не могло сравниться с подземельем. Я была готова хоть каждый день проводить с Вечными, если мне позволят снова увидеть небо.
Я прищурилась.
– Мне стоит поблагодарить за то, что ты не собираешься убить меня? Уж прости, что я не упала ниц перед человеком, из-за которого убили мою сестру, а меня заперли в темнице.
Он уставился на меня, и я вдруг задалась вопросом, сколько ему лет. Может быть, двадцать или двести – сказать на вид невозможно. По выражению его лица – одновременно усталому и раздраженному – сложилось впечатление, что он намного старше меня.
– Охота всегда идет рука об руку со смертью. Как и жизнь, – сказал он. Это не было ответом на мой вопрос, скорее просто утверждением, отчетливо показывающим разницу в мышлении людей и фейри. – Мой дядя убил твою сестру, а ты убила его. Мне кажется, это равноценный обмен, разве нет?
Я отшатнулась, будто он ударил меня. Этот пренебрежительный подсчет – и признание смерти Рози – был хуже отрицания.
– Тогда какая, по твоему мнению, компенсация мне полагается за год чистилища? – прошипела я. – Что его уравняет?
На его лице появилась еще более яркая ребяческая улыбка.
– Ага, вот мы и вернулись к причине, по которой я здесь. Ты знаешь, какой сегодня день? – Он не стал дожидаться ответа. – Завтра фестиваль Бельтайна, то есть завтра начинается сезон охоты.
Я широко раскрыла глаза от удивления.
– Ты же не серьезно.
– О, это так, маленькое чудовище. Видишь ли, без королевы, на которую можно было бы охотиться, все это превратится… – Он пососал губы и нахмурился. – В бунты.
Голова снова закружилась, рот приоткрылся, но я не издала ни звука. Никто не мог выжить в сезон охоты. Возможно, я и покину темницу, но все равно затем умру. Я умру прежде, чем сделаю хотя бы шаг в лес.
– Я не могу… Я не пойду.
– Пойдешь, если хочешь покинуть это место. Можешь уйти отсюда со мной и присоединиться к охоте, а можешь остаться здесь и гнить дальше. Если не получишь серьезных травм, то этой крови хватит примерно на неделю, а потом ты вернешься в то же состояние, что и до этого.
Он сделал шаг ко мне, и я почувствовала его дыхание на лице.
– Никто не знает, что ты здесь. Никто, кроме меня и моего кузена. Мне потребовался целый год, чтобы выяснить, куда Сайон спрятал тебя, а я знаю его лучше, чем кто-либо. Можешь надеяться, что кто-то еще догадается, где ты, но я бы ни за что на это не поставил.
– И чего ты от меня хочешь? – спросила я, чувствуя, как ледяной страх скручивается в животе. – Ни один человек не пережил охоту. Я все равно умру.
Уголок его рта приподнялся.
– В том-то все и дело, маленькое чудовище. Я собираюсь помочь тебе победить.
Глава 23. Лонни
Мне не удалось как следует насладиться небом за окнами или мерцающими огнями замка, потому что я бежала за Баэлом по длинному коридору, который никогда не видела прежде за все годы работы во дворце. Грудь тяжело вздымалась, от паники и напряжения перехватывало дыхание.
Без целительной крови принца я бы уже упала в обморок от истощения. И все же ноги ужасно дрожали, потому что я отвыкла от бега за все эти месяцы. Я не осмелилась попросить его замедлиться.
Мы проносились мимо бесчисленных дверей, поднимались и спускались, будто он специально старался меня запутать.
– Ты это видел? – Я вытянула шею, оглядываясь на длинный извилистый коридор позади. Я могла поклясться, что из стены вытянулась тень, словно длинные руки, которые хотели схватить меня. Может быть, я и впрямь сошла с ума.