– Небольшой совет.
Я тут же напряглась. Я не забыла, насколько опасен Баэл. Он был чудовищем, но не его я больше всего ненавидела из Вечных. И тем не менее все его советы начинаются с угрожающего тона.
– Не показывай свою слабость, – сказал принц. – Лучше всего моя семья манипулирует чужими слабостями.
Я посмотрела на него и заметила улыбку.
– И ты тоже?
– О, разумеется. Просто я добрался до тебя быстрее всех.
Я не стыдилась страха – было бы намного глупее не признавать его. Сила духа – одно, а бравада – совсем другое. Но сейчас я не чувствовала смелости, и не было никакого смысла притворяться.
– И правда, с чего бы мне бояться? – В голосе сквозил сарказм. – Всего лишь сотни фейри планируют меня убить.
– Хоть бы попыталась прислушаться, – разочарованно сказал он, будто это я была виновата в том, что в этой убийственной игре, нацеленной против меня, все и каждый были сильнее, чем я. – Я думал, что ты хочешь жить.
– Я хочу уйти, – отрезала я.
Он повернулся ко мне, замерев посреди тропы.
– Даже не думай об этом. – Его глаза потемнели, став скорее золотыми, чем желтыми, и я не могла понять, было это из-за света или чего-то другого.
Впервые за долгое время жар лизнул мою кожу, слабый проблеск азарта при мысли о битве заставил открыть рот и дать отпор:
– Разве ты можешь мне запретить? Я думала, что мы здесь потому, что сейчас я превосхожу тебя по рангу.
Он низко зарычал, и я невольно отступила на шаг.
– Я сделаю вид, что ничего не слышал. Считай это подарком на коронацию.
Я нахмурилась, сбитая с толку.
– Что?
– Коронация – если она у тебя будет. Хотя я не стану исключать, что моя мать попробует обойти эту проблему.
Я промолчала. Почему-то слово «обойти» звучало очень похоже на «убить».
– Корона на твоей голове – не просто украшение, маленькое чудовище. Это даже лучше, чем цепь на шее. Если ты попытаешься сбежать, я с удовольствием брошу тебя в подземелье на время между охотами.
Я подняла подбородок, буравя его взглядом.
– Я поняла. Но я же могу хотеть уйти, разве нет?
Он нахмурился.
– Кажется, я никогда не привыкну к тому, как вы, люди, выражаетесь. Почему нельзя говорить прямо?
Я сжала губы. Спорить с ним бесполезно, но я была уверена, что выразилась достаточно прямо.
Когда мы подошли к рядам шелковых шатров, освещенных огнями, я услышала знакомые звуки флейты и застыла как вкопанная.
– Нет, – сказала я. – Я не могу.
– Не можешь что?
– Эта музыка, я…
Баэл усмехнулся, будто точно знал, что я собираюсь сказать, и его это забавляло.
– Она, между прочим, действует не на всех. Некоторым людям приходится тяжелее. Возможно, у тебя просто нет силы воли.
Я потрясла головой. Проблема не в этом. Да, я легко отвлекалась. Или так было раньше. Возможно, теперь, когда в моей голове не осталось ничего, кроме злости и желания выжить, музыка не была такой уж большой проблемой.
– Но это все же странно, – задумчиво сказал Баэл, проводя меня на поляну через узкий проход между шатрами. Блуждающие огоньки повисли высоко в воздухе и как будто мерцали все ярче по мере нашего приближения.
– Что именно?
Высоко держа голову, Баэл шел вперед, ведя меня за собой в самую гущу праздника, и танцоры расступались, пропуская его. Я следовала прямо за ним, избегая взглядов как слуг, так и фейри. Многие смотрели на меня: кто-то с интересом, кто-то с насмешкой. Я опустила глаза, не желая наживать еще больше врагов.
– Я думал, что ты в какой-то степени невосприимчива к магии. Ты способна видеть сквозь наши чары. Сайон не имеет на тебя влияния, и готов поспорить, дядя тоже не мог.
– Это не так, – возразила я. – Не знаю, что не так с вашей семьей, но фейри раньше уже использовали на мне магию, так что дело не во мне.
Он покосился на меня.
– Жаль. Это бы все упростило.
Впервые я была с ним согласна.
Глава 30. Лонни
Свернув от центра поляны, Баэл повел меня к опушке леса.
Я прищурилась, когда увидела цепочку темных фигур, стоящих лицом к заходящему солнцу. Когда мы приблизились, они замолчали и повернулись к нам. Настоящая стена ошеломляющей силы и красоты. И все взгляды устремились на меня.
Выражения их лиц варьировались от гнева и ненависти до любопытства и чистейшего замешательства, пока они оценивающе осматривали меня, будто разглядывая противника. Хотя, кажется, именно им я и была. Проживи я даже тысячу лет, я бы никогда не подумала, что кто-то из Вечных будет знать мое имя, не говоря уже о всей семье. Знай я об этом, то умоляла бы, одолжила и украла бы что угодно, чтобы избежать этого ужасающего кошмара.