— Он справился… похоже ему удалось… — констатировал увиденное Амэ.
— Да… мы будем единственными, кто перенесется из одной Вселенной в новую модель, но… мы же будем и единственными, кто сохранит свои воспоминания, остальные Хранители, которые погибнут, не смогут этого сделать, весь их путь начнется сначала… все… включая и Харэ…
Как только я озвучил свои мысли сознание Эльребы откликнулось… и вот мы увидели Повелителя. В форме дракона, на одинокой черной скале в мире Тьмы, в залитом светом огня драконов… черно-золотистый дракон, хлопая своими громадными крыльями, ревел, изрыгая свое уничтожающее все пламя в воздух… и это был не просто рев… это был крик… полный всей Вселенской боли и отчаянья… она не просто уничтожила Вселенную, взяв на себя ответственность за гибель и страдания всего живого… это не трогало ее сердце… ничего не могло его тронуть… кроме одного… потери Харэ… причем добровольной. Он сделал это ради нее, вот каковы были условия договора между Эльребой и Оскурасом, а Харэ стал условием, которое выполняло этот договор и, как остальные Хранители… он пожертвовал всем ради Повелителя и исполнения ее желания, драконы не могут умереть… поэтому он переродится в следующей Вселенной, но все его воспоминания будут стерты и сохранятся только в памяти Эльребы, до того момента пока они не встретятся вновь.
— Это жестоко! Повелитель! Это же жестоко! — мы все были связаны с ней, так как внутри нас тек один Хаос — ее собственный, и сейчас находясь внутри ее подсознания, ее ощущения передавались нам с удвоенной силой.
Амэ попытался до нее докричаться, но это было невозможно… ее сознание казалось бы умерло там вместе с Харэ в Белом Городе… оглушительный рев сотрясал темную скалу и замок лежавший под ней… еще через мгновение нам открылась картина из ее воспоминаний, темный зал, залитый лунным цветом, и ее улыбка, витающая во тьме… а затем все снова было устремлено к этому залу, никто не мог видеть ее лица не в форме дракона, поэтому в этом зале девушка, стоящая у окна, стояла спиной к нам, я также видел, что позади нее, обнимая ее за плечи, стоит Харэ, его длинные, серебряные волосы переливались в лунном свете. Музыка Лиана все еще играла, разливаясь повсюду… проникая в каждый закоулок сознания Эльребы, доставляя ей еще большие страдания, темный зал исчез… это было их прощание, вот что… они прощались в том зале, пообещав друг другу, исполнить желания друг друга.
Картинки уже не было, но их голоса мы отчетливо расслышали.
— Чего ты желаешь, Эльреба? Ответь мне?
— Чего желаешь ты, Харэ?
— Того, чего и ты… — ответил, без тени сомнения, Волшебник Измерения, никто из нас… никто и никогда не сможет до такой степени быть ей преданным и так ее любить, чтобы не иметь никакого права на эту любовь и никакой надежды на будущее. И единственное, что оставалось у Харэ, это желание, исполнять волю своего Повелителя, нет… единственного, бесценного и самого дорогого существа на свете… желание своей возлюбленной. Я одновременно понимал это и не понимал. С точки зрения чувств все было понятно, в нас вливалось слишком много реальных эмоций Эльребы, которые в качестве уплаты равновесию она подавляла и не проявляла никогда открыто, вынужденная проявлять их только с тем, кому нельзя было принимать эти эмоции никогда на свете. Вот почему вообще существовала Бездна в ее сознании, вечный мрак Хаоса, измерение расплавленное этой болью, и этими несказанными лишь одному ему эмоциями и чувствами. Вот, когда началось укрепление Города Бездны и вот почему он был нужен вообще, чтобы хоть как-то Эльреба была в состоянии пережить тот выбор, что она сделала…
— Ну же… ты решила… уже все… давно-давно… ты все уже решила, и еще тогда я сказал тебе, помнишь?
— Что исполнишь любое мое желание, каким бы оно не было…
— Я не соврал…
— Потому, что ты дракон… а еще потому, что ты Волшебник Измерения, что способен исполнять даже собственные желания. Я не более чем всесильная садистка, раз прошу именно тебя исполнить мое собственное желание, зная… что мое желание станет твоим, и ты исполнишь его… Харэ… мой единственный… такой неповторимый… я желаю уничтожить эту Вселенную, ибо из-за вмешательства Эвергрина и Оскураса в процессы ее развития, она исказилась…
— Раз ты этого желаешь, таково и мое желание… и пусть все сгорит…
С точки зрения ее чувств, которые мы теперь видели, все было понятно, но оценивая все логически, я не понимал… как можно было так отчаянно себя ненавидеть, чтобы взвалить на себя весь этот груз Вселенной, за все эти жизни… и за всю эту боль… и насколько самоотверженной нужно было стать, чтобы ради всего живого, пожертвовать тем, чем было просто невозможно…