Кеннеди по-прежнему находился в гостиной — осунувшийся, с тёмными кругами под глазами. Судя по всему, он так и не ложился. Кристофер дремал рядом на диванчике — прямо в одежде, прикрытый пледом.
— Я уезжаю, — вполголоса поставила я Кеннеди в известность. При крепко спящем клиенте играть в начальника и подчинённую необходимости не было.
— Куда?
— В колледж Святой Инессы. Тридцать миль — не дальний крюк. Они должны регулярно проводить медосмотры своих студентов. Хочу посмотреть данные анализов и функциональной диагностики Люси.
— Хорошо, поезжай. Постарайся вернуться пораньше.
— Как думаешь искать сбежавшую супругу?
— Никак. Вампир она или не вампир, но ночевать под кустом, вопреки мнению того таксиста, не будет. И в дешёвом мотеле не будет. Не то воспитание. Или вернётся сюда, или объявится в доме дяди. В последнем случае, думаю, сюда заявится нанятый ею адвокат по бракоразводным делам…
…Утренняя дорога оказалась пустынной. Я внимательно поглядывала по сторонам — у меня была совершенно иррациональная надежда случайно встретить Люси, знакомую мне лишь по фотографиям. Очень хотелось услышать её независимую версию событий… Почему-то — чисто подсознательно — я была на стороне бедной девочки, а не её мужа и садистов-охотников. Даже если с ней действительно происходит странное нечто — можно представить, что творится на душе у бедняжки. Представить и постараться помочь…
Тень метнулась из кустов неожиданно. Я едва успела затормозить. Покрышки наверняка прочертили асфальт чёрным следом… Олень тоже остановился. Посмотрел на меня недоумённо и презрительно, как на представителя явно низшего, деградировавшего класса животных, утратившего в ходе эволюции рога и волосяной покров тела. Закончив осмотр, представитель отряда парнокопытных продолжил свой путь. Да, знаки «Осторожно — дикие животные!» не были на дорогах Мэна пустой формальностью…
Санта-Инесса, небольшой университетский городок, почти полностью состоящий из одноимённого кампуса, уже проснулся. И я сразу направилась в тамошний медицинский центр, в который раз жалея об отсутствии в кармане удостоверения с большими буквами «FBI». При его наличии врачи делятся тайнами здоровья своих пациентов куда охотнее.
Но опасения были напрасны. Фамилию Рокстон здесь хорошо знали. Естественно, особой заслуги нашего вице-электрика в этом не было — просто ему повезло родиться в богатом и известном клане… Взглянув на копию договора, поручавшего «Бейкер-стрит» действовать в интересах мистера Кристофера Дж. Т. Рокстона, директор центра д-р Ли тут же предоставил в моё распоряжение свои картотеки, как бумажную, так и компьютерную. При желании я могла узнать всё о здоровье любой студентки и любого студента. Но меня интересовала лишь Люси Харкер.
Как я и подозревала, самое любопытное оказалось на бумажных носителях. Медсёстры и ассистентки вечно ленятся расшифровывать и переносить в файлы трудночитаемые закорючки своих патронов. Впрочем, подумав: «любопытное» — я несколько поспешила. По большому счёту ничего особенного в бумагах не было — обычный набор мелких недомоганий в принципе здоровой девушки. Результаты анализов и функциональной диагностики — в пределах нормы. Если внутри будущей миссис Рокстон действительно гнездилось нечто — проявилось это лишь в Кервуде. В период учёбы в колледже Святой Инессы никаких проблем с организмом у Люси не наблюдалось. Единственным, за что зацепился мой взгляд, оказалось относительно недавнее направление в Керритаунский госпиталь на ДЛТБ[7] (в Санта-Инессе аппаратуры для этого не имелось). Очевидно, кое-какие проблемы у девочки таки обнаружились — по женской части. Но с патологической страстью к чужой крови никакой связи это иметь не могло…
На всякий случай, чтобы наверняка больше не ездить в Санта-Инессу, я отправилась в кампус и разыскала былое обиталище Люси. Соседка, Саманта Пик, прожившая с ней два года в одной комнате общежития, оказалась на месте. Она отличалась общительностью и словоохотливостью — ссылаться ни на ФБР, ни на клан Рокстонов не потребовалось.
Увы, ничего особо интересного мне услышать не удалось. Подозрительных деталей в поведении подруги Саманта не замечала. Люси Харкер не имела обыкновения где-то бродить ночами и возвращаться утром с окровавленными губами. То есть, конечно, порой она не ночевала в своей комнате, но причина тому нашлась вполне прозаическая: у Люси имелся бойфренд, тоже здешний студент, с медицинского факультета, на четыре года старше. По словам Саманты, этот бойфренд, Ник Андервуд, был на редкость талантливым парнем — обладатель именной стипендии, лауреат и дипломант всевозможных студенческих научных конкурсов и т. д. и т. п.