Она смотрела на меня пронзительными темными глазами, и пока я стояла, застыв на месте, она поднесла сигарету ко рту, глубоко затянулась и выдохнула дым. Он обвился вокруг нее и поднялся вверх, рассеиваясь в атмосфере, но не раньше, чем его облако поглотило меня.
И я знала, что хочу затянуться. Мне это было необходимо. Я была курильщиком. Я была уверена в этом.
— Убегаешь от кого-то? — спросила она веселым тоном.
— Я убегаю от всех, — ответила я и шагнула к ней.
— Ты та девушка из комы, верно? — спросила она.
Я рассмеялась и кивнула.
— Да, думаю, теперь это я. Та девушка из комы.
— Ты выглядишь измученной, — сказала она, делая еще одну длинную затяжку, очаровывая меня своим удовлетворением.
— Мне продолжают говорить это, — ответила я. — Наверное, это потому, что я устала. Можно мне одну?
Я указала на ее сигарету.
— Ты не куришь, — рассмеялась она. — По крайней мере, я никогда не видела, чтобы ты курила.
— Так ты меня знаешь? Почему ты спросила, была ли я той девушкой в коме?
Она порылась в своей пачке, вытащила одну длинную тонкую сигарету, постучала ею по открытой крышке и протянула мне.
— Я не знаю, — пожала она плечами. — Наверное, пытаюсь быть крутой. Не каждый день вторая по значимости сучка в Кримсон считает меня достойной внимания.
— Ауч, — сказала я и взяла сигарету. Я поднесла ее к губам и наклонилась, когда она щелкнула зажигалкой и поднесла пламя к кончику. Я вдохнула, задержала дыхание на мгновение и почувствовала, как химическое блаженство разливается по моей крови. — Это было больно, — продолжила я, выдыхая длинную струю идеально белого дыма.
— Какая часть? Где сучка? — спросила она с кривой усмешкой.
— Вторая по значимости часть, — усмехнулась я. — Мне неприятно думать, что я ни в чем не первая.
— Справедливо, — рассмеялась она и фыркнула, а затем закашлялась, когда дым попал ей не в ту сторону.
— Как тебя зовут? — спросила я ее, делая еще одну затяжку. Это причиняло боль моим легким, жгучее, пронзительное ощущение, но мое тело жаждало того, что они заставляли меня чувствовать.
— Харлоу Колби, — ответила она и кивнула в мою сторону. — И да, я знаю тебя, Уиллоу Авалон.
— Разумеется, знаешь, — ответила я и снова глубоко затянулась, когда жжение в моих легких отступило. Затем, наконец, я выдохнула и наблюдала, как дым вьется вокруг моей головы, цепляясь за меня, как ревнивый любовник, прежде чем его унесло порывом ветра. — И вообще, какой я была по-твоему? Я имею в виду, в прошлом году, какого ты была обо мне мнения?
— Это ловушка, — сказала она монотонным голосом, похожим на сцену из «Звездных войн». Мы вместе захихикали над этим.
— Клянусь, нет, — сказала я. — У меня проблемы…
Я не хотела этого признавать. Я боялась, что если я дам ей понять, что вместо моей жизни, моей памяти у меня гигантская черная пустота, то это станет слишком реальным.
— С памятью? — спросила она. — Оно и видно. Ты не похожа на себя.
— Какая я обычно?
— Стервозная, — сказала она. Весь юмор исчез с ее хорошенького личика.
— Высокомерная. Властная. Жестокая. Как твоя подруга Виктория, только ещё злее, потому что тебе нужно было что-то доказать.
— Я больше себя так не ощущаю, — сказала я и сделала еще одну затяжку. — Я не знаю, что я чувствую, но не думаю, что мне понравился бы тот человек, которым я была.
— Я никому не скажу, если ты никому не скажешь, — сказала она и подняла свои сигареты. — Из-за этого меня могут исключить.
— Я бы потонула вместе с тобой, — сказала я, докуривая свою сигарету и растирая окурок ботинком.
— Только не тогда, когда ты помолвлена с Александром Ремингтоном. Его семья практически владеет этим местом. Они никогда не исключат тебя, — сказала она сквозь сжатые губы. — Может быть, именно поэтому ты сидишь в трущобах, потому что знаешь, что можешь.
— Я не сижу в трущобах, — сказала я. — Я спасаюсь от гнетущего дерьма, которое я обнаружила у них. Я не могу дышать рядом с ними, и все кажется неправильным, когда я рядом с ними.
— Кто? Александр? Твои родители? — спросила она.
— Все они, — ответила я. — За исключением…
Я не хотела, чтобы она знала о Роме.
Мои чувства к нему казались опасными и тайными. Я не знала почему.
— Кого? — спросила она. Она встала с того места, где стояла, и отряхнулась.
— Неважно, — быстро сказала я. — Мне нужно пойти прилечь. Я устала.